Я дернул Грушу вверх. Нет, комбинезон зацепился крепко.
Я потянул изо всех сил.
– У-р-ру! – промычала Груша.
Меня вдруг оттолкнули в сторону. Пустота меня оттолкнула.
Барков. Это был Барков. Невидимый. Он ругался. Какими-то незнакомыми, но явно страшными словами.
– Какого черта вы здесь? – рявкнул он уже понятно.
– Кто это? – завизжала Груша.
Невидимый нож срубил лесенку, пустота обхватила Грушу за голову и втащила ее на рамку. Секунд всего за пятнадцать до того, как терминал закрылся окончательно.
Груша стонала. Как бегемот в высохшем болоте. Непонятно, от чего. Наверное, от общей нервной перегрузки.
– Что вы тут делаете? – завопила пустота.
Из пустоты вывалился шлем.
– Я лежу, она стонет, – кратко ответил я.
– Так… – Груша перестала стонать, села на палубе, тоже свернула шлем и официальным голосом заявила: – А ну-ка, немедленно появись!
– Не могу сейчас, – ответила пустота. – Минуты через три.
– Минуты через три я вас раздавлю! – Груша поднялась на ноги. – И видимого, и невидимого! Разверните корабль!
– А я спрашиваю, – продолжал злиться невидимый Барков, – почему вы здесь?
– А я приказываю, – не слышала его Груша, – развернуть корабль! Немедленно! Немедленно разверните корабль!
Я рассмеялся. Прибрал шлем и опять рассмеялся. Идиотская ситуация: я между разгневанной дурой и невидимкой.
– Что ты смеешься? – рявкнула Груша. – Что тут смешного?
– Над тобой смеюсь, – сказал я. – Ты не пилот, ты гондольер какой-то… Гондольерша…
– Сам ты гондольер! – взбесилась Груша. – Ты вообще… Ты нас втравил… Думаешь, я не знаю, что нельзя изменить программу автоматического грузовика? Теперь мы будем лететь неизвестно куда! Когда этот объявится?
Я похлопал в ладоши.
– Ты догадливая, – улыбнулся я. – Только вовсе не…
Груша не пожелала дослушивать.
– Куда ты вообще нас затащил? – Она схватила меня за шею. И принялась совсем по-настоящему, так что у меня даже зубы затряслись, душить.
– Хватит! – громко попросил Барков.
Но Груша не собиралась прекращать, Груша душила.
– Хватит! – уже заорал Барков.
И проявился. Разом. Возник.
Руки на моей шее разжались.
– Давайте поговорим спокойно, – сказал Барков. – Спокойно! Все!
Груша согласно кивнула.
Ну и я тоже кивнул. А чего мне было беспокоиться? Напротив, мне надо было радоваться. Я покинул тоскливую, скучную, ледяную Европу и сейчас, скорее всего, направлялся на Зарю. То, что произошло, было вообще самое веселое из случившегося со мной за последнее время. Так что я был спокоен. И вообще нервничать в ближайшее время не собирался. Конец воспитанию трудом! На Заре никто не трудится! Заря – курорт для бездельников!
– Я буду