Аммар меж тем снова кивнул нерегилю:
– Прочти, раз писано тебе.
Тот пожал плечами, скривился и, потянувшись из-за Аммаровой спины, подхватил с ковра мятый листок. Развернув письмо обеими руками, Тарик уперся взглядом в написанное.
В проникавшем через шелковые полотнища шатра утреннем свете – ковры завернули вверх и подхватили шнурами – тонкая бумага просвечивала. Она, видно, была скверной по качеству, да и само послание написали до оскорбительного небрежно: чернила просочились сквозь бумагу, и испод листа, обращенный к собранию военачальников, пятнали отвратительные кляксы. Судя по линиям черных точек на обороте, письмо к Тарику содержало лишь две строчки.
Нерегиль застыл с поднятым высоко, на уровень глаз, листом бумаги. Не все поняли, что происходит нечто необычное: зажатый в пальцах самийа листок мелко задрожал, а Тарик задышал медленно и глубоко. Аммар, знакомый с приступами ярости самийа не понаслышке, тихо приказал:
– Дай сюда.
Не переставая глубоко дышать – вдох-выдох, это он так успокаивался, – Тарик передал своему халифу послание Умейядов.
Оно содержало один стихотворный бейт:
Не домогайся достоинств; поверь, не в них превосходство.
Ты сыт и одет к тому же. Зачем тебе благородство?[26]
Аммар перевел взгляд на нерегиля. Тот уже почти овладел собой, только губы еще кривила гневная судорога.
– Что предлагаешь делать? – резко, будто хлопнув в ладоши, спросил его Аммар.
Тарик встряхнул головой и сбросил с себя остатки морока ярости:
– Поступать разумно. Решать задачи в порядке поступления. Сначала мы… принудим к миру джунгар. Потом… Умейя.
Последние слова были сказаны, однако, таким голосом, что потом, заслышав в речах Тарика этот стальной звон, люди говорили: «Если птицы летят хвостами вперед – быть урагану».
Из преданий о славных деяниях и хроник:
Погиб Эсен-хан, пошел северный царь войной на улусы его сыновей.
Пронесется по степи война, как пожар! Так сказали все, даже храбрецы из племен ойратов и уруутов.
«Отгоним наш скот подальше к Хангаю! – так решили старейшины. – Высоки гранитные скалы, крепки стволы лиственниц – там и укроемся».
Четверо сыновей осталось после Эсен-хана: хитроумный Араган, Сенгэ-храбрец, а еще Дабачи и Рабдан – любимцы отца, его правая рука и левая рука, верные цепные псы. Кормили их человеческим мясом у порога юрты.
Лбы их из бронзы,
А морды – стальные долота.
Шило – язык их,
А сердце – железное.
Плетью им служат мечи.
В пищу довольно росы им.
Ездят на ветрах верхом.
Мясо людское – походный им харч.
Мясо людское в дни