Вернувшись к себе, Лидка, не раздеваясь, достала с полки голоснимки, по традиции зачастую все еще называемые «фотографиями». Снимков было немного, всего несколько штук. Ее школьная компания – вон Ромкина голова сзади, он и тогда был выше остальных, и совсем еще маленькая Лидка на переднем плане. Она с толпой «своих» мальчишек, приятелей по клубу. А вот она же, но уже в кадетской форме – хорошенькая и воинственная, рядом такие же кадеты, только мальчики: больше девочек на фотографии нет. Лидка с толпой пилотов; Лидка и неуловимо похожие друг на друга ребята-космодесантники.
И последний снимок, не случайно оказавшийся самым дальним в пачке, – вся их семья: папа, мама и обе сестры.
Бросив фотографии на койку, она несколько минут сидела без движения, глядя куда-то в угол. В юности мы все бываем слишком категоричными. Тогда, много лет назад, услышав от родителей, что у нее больше нет семьи, она решила, что ее и в самом деле нет. Просто родители так и не повзрослели, оставшись жить с какими-то своими нелепыми идеалами, категоричным мнением по любому поводу, твердым убеждением, что только их точка зрения является правильной, а все остальные даже не имеют права на существование. И только что она окончательно это поняла. Непонятно, почему именно сейчас, возможно, сообщение Спаржева о ее сестре повлияло, но тем не менее… «Мамочка, – едва ли не впервые за все эти годы шепнули Лидкины губы. – Папа! Простите меня!»
Шмыгнув носом, девушка снова взяла в руку семейное фото и, более не сдерживаясь, расплакалась. Эх, видели бы сейчас парни из эскадрильи свою Бешеную Белку – засмеяли бы, наверное! Прозвище «Бешеная» она получила уже в училище, когда как следует отметелила чрезмерно навязчивого ухажера, решившего насильно осчастливить ее своим вниманием. «Белка» же появилась гораздо раньше – сколько ей тогда было лет? Одиннадцать? Или двенадцать? Сестрица в шутку назвала ее Изабеллой – потому что на ее день рождения отец купил жутко дорогое вино из винограда двух земных сортов: «Лидия» и «Изабелла», и Лидка уже мысленно провела аналогию с героинями старинных рыцарских романов – кого же еще могли звать таким романтичным именем?! Но особо размечтаться на эту тему не удалось.
– Какая ж она Изабелла? Пока она просто Белка! – пошутил папа; пошутил, на Лидкин взгляд, неудачно, и тем неудачнее, что сделано это было в присутствии целой компании ее друзей. Но, похоже, кроме самой виновницы, никто не счел шутку неудачной, и прозвище накрепко приклеилось к ней.
Лидка поерзала, поудобнее устраиваясь на койке, примостила фотографию рядом с собой на подушке и, закрыв глаза, впустила поток воспоминаний в свое сознание…
…Роман Самарин нравился Лидке давно; пожалуй, еще с того раза, когда впервые появился у них дома. Сколько лет назад это было? Лика тогда училась в девятом, Лидка соответственно – в четвертом, значит, больше двенадцати лет прошло. У старшей сестры было много друзей, и все они постоянно толклись в их доме – мама шутила, что уже и сама не может определить,