Тайна замка Роксфорд-Холл. Джон Харвуд

семьи его никогда не интересовала. Скорее всего, предупреждал он меня, это окажется небольшая сумма денег или несколько полурассыпавшихся предметов обстановки, завещанных моей матери забытой тетушкой или кузиной. Но перспектива получения наследства снова пробудила во мне детскую фантазию о том, что с моим рождением связана некая тайна. Я никогда не упоминала об этом дяде и почувствовала тайное облегчение, когда он отказался присутствовать на моей беседе с поверенным, сказав, что это мое личное дело, раз я теперь достигла совершеннолетия, а его всегда можно вызвать из мастерской, ежели в этом окажется надобность.

      Мистер Монтегю явился повидать меня в морозное январское утро; я стояла у окна, когда Дора провела его в гостиную, и он остановился у закрывшейся за ним двери, словно его поразило что-то в моей внешности. Он был высок и сухощав, слегка сутулился; седеющие волосы над висками заметно поредели. Лицо его – то ли от страданий, то ли от болезни – было изрезано морщинами; кожа имела сероватый оттенок, а под глазами темнели круги – словно от ушиба. Судя по виду, лет ему могло быть и пятьдесят, и семьдесят, и все же в нем ощущалась какая-то робость, даже вроде бы страх, когда я протянула ему руку – его ладонь была холодна как лед – и пригласила его сесть в кресло у камина.

      – Мне хотелось бы знать, мисс Лэнгтон, – начал он, – говорит ли вам что-нибудь имя Роксфорд? – Голос у него был низкий, приятный, речь – человека культурного и образованного; он слегка раскатывал «р», как это свойственно северянам.

      – Совершенно ничего, сэр, – ответила я.

      – Понятно.

      С минуту он молча глядел на меня, потом кивнул, будто бы самому себе что-то подтверждая.

      – Очень хорошо. Я здесь, мисс Лэнгтон, потому что моя клиентка мисс Огаста Роксфорд несколько месяцев тому назад скончалась, оставив все свое состояние «ближайшей ныне живущей родственнице». И, приходя к заключению – извините меня, пожалуйста, – что вы есть действительно Констанс Мэри Лэнгтон, внучка Марии Лавелл и Уильяма Ллойда Прайса по линии вашей покойной матушки, я должен вам сообщить, что вы являетесь единственным получателем завещанного Огастой Роксфорд имущества и единственной наследницей поместья Роксфорд-Холл.

      Он произнес эти слова таким тоном, будто собирался сообщить мне о каком-то тяжелом несчастье.

      – Поместье состоит из заброшенного замка – очень большого, но совершенно непригодного для жилья, окруженного несколькими сотнями акров лесных угодий, близ побережья в Саффолке. Владение тяжко обременено долгами и в лучшем случае может дать две тысячи фунтов, после того как будут удовлетворены кредиторы.

      – Две тысячи фунтов! – воскликнула я.

      – Я должен предупредить вас, – сказал он тем же обеспокоенным тоном, – что будет не так уж легко найти покупателя. У Роксфорд-Холла весьма мрачная история… Но прежде чем мы подойдем к этому, я обязан задать вам некоторые вопросы – хотя, признаюсь вам, мисс Лэнгтон, что мне достаточно