– Мисс Лэнгтон? Мое имя – Фредерик Прайс, и я полагаю, что, должно быть, прихожусь вам дядей. Я увидел сообщение о смерти моей сестры – вашей матушки – в «Таймсе» и пришел выразить вам свои соболезнования.
Я в удивлении глядела на него: теперь, когда он это сказал, я разглядела в нем слабое сходство с моей матерью.
– Благодарю вас, сэр. Боюсь, мой отец вернется поздно, он редко бывает дома. Не хотите ли выпить чаю?
– Но мне не следовало бы доставлять вам беспокойство в такое тяжелое для вас время.
– Вы не доставите мне никакого беспокойства, – ответила я. У него был тихий и немного нерешительный голос, и что-то в его тоне пришлось мне по душе. – Я буду только рада отвлечься от своих дум.
Я привела его в гостиную, где многие украшения были уже сняты и упакованы: у камина стоял заполненный до половины ящик.
– Вас, наверное, удивляет, почему мы никогда не встречались, – сказал он. – Дело в том, что я потерял связь с вашей матерью после того, как она вышла замуж. Я не имел представления, что она живет в Лондоне, пока на днях не увидел это сообщение. И… ну, если говорить откровенно, мы никогда не были близки, отчасти из-за того, что я редко ее видел. Видите ли, я поссорился со своим отцом: он хотел, чтобы я стал священником и читал проповеди, а я хотел быть художником и писать картины; дело кончилось тем, что он лишил меня наследства, а я сбежал в Италию еще до того, как мне исполнился двадцать один год. Бедная Эстер осталась ухаживать за ним, и я думаю, ей это было не очень-то приятно, – и кто бы мог ее осуждать за это? А потом, когда отец умер, я не мог вернуться… ну, во всяком случае я не вернулся домой. Последнее письмо, которое я от нее получил, было о том, что она помолвлена и собирается замуж. Я надеялся, что она наконец будет счастлива… А потом я вернулся в Лондон в тысяча восемьсот семьдесят пятом и снял дом в районе Сент-Джонз-Вуд, где с тех самых пор и находится моя мастерская, так и не узнав, что у меня в Лондоне есть племянница, которая к тому же живет всего в трех милях от меня.
– А я никогда не знала, что у меня есть дядя-живописец.
– Скорее, мастер на все руки, так сказать. В свое время я был… сейчас вспомню… иллюстратором (так я в основном и зарабатываю себе на жизнь), копировальщиком, чертежником, реставратором, ну и живописцем – каким-никаким, а художником… Это была долгая болезнь? Ваша матушка… простите меня.
– Да, но только не так, как вы… По правде говоря… – И тут я принялась рассказывать ему свою историю. Он слушал меня серьезно, ничему не удивляясь, даже когда я стала говорить о сеансах, и каким-то чудом мне удалось досказать все до конца, не разрыдавшись. – Так что, видите ли, сэр, – хотя мой отец об этом не знает – это я стала причиной смерти моей матери.
– Вы