Вам знакомы такие, как я: в любой толпе найдется хитрожопый пофигист, из которого никогда не выйдет ничего путного. Я воображал себя кем-то вроде Роба Лоу в “Огнях святого Эльма”[12] – за исключением саксофона, – но с возрастом понял, что Робу Лоу удача улыбнулась просто потому, что он был очень похож на Роба Лоу. А я слишком походил на Дуга Паркера, и, насколько я знаю, вряд ли Деми Мур не спала ночей, силясь придумать, как бы очутиться со мной в одной ванне.
Я был ребенком, о котором учителя всегда говорили: “Он способный мальчик, жаль, что не старается”, ребенком, который никогда не лез за словом в карман и одним метким замечанием мог нарушить дисциплину в классе, – тем, чьи шутки всегда заходили слишком далеко. Мои родители так часто слышали об этом на родительских собраниях, что в конце концов вообще перестали на них ходить, решив не думать о грустном и сосредоточиться на выдающихся достижениях моих сестер. Клэр была редкостной блядью, но ей хватило мозгов поступить в Йельский университет, там она гуляла направо и налево, вылезая из койки только для того, чтобы сесть за учебники, и получила ученую степень по клинической психологии. Потом она удивила нас всех, выйдя замуж за бесконечно занудного Стивена Айвза, наследника состояния “Органических удобрений для газонов Айвза”, и очертя голову бросилась осваивать ремесло до неприличия богатой домохозяйки. Можно было буквально услышать, как щелкнул выключатель, когда она отключила мозги и бросила карьеру, но, коль скоро мои предки были довольны, что она вышла за навозного наследника, все было прощено и забыто.
Дебби, которая на три года младше нас, казалось, с младых ногтей понимала, что все свои надежды и мечты родители связывают только с ней, и не разочаровала стариков. Она была круглой отличницей – из тех, кто хнычет и подает на апелляцию, если им на экзамене не ставят высшей оценки, и учителя в конце концов сдавались – только бы она заткнулась. Дебби с отличием окончила Гарвардскую школу права, сейчас она один из компаньонов в фирме на Манхэттене, название которой вызывает одобрительные кивки у тех, кто в этом понимает. У нее просторный офис с видом на Гудзон, личный секретарь и визитки на плотной бумаге с тиснеными серебром буквами. Где-то на пути ко всему этому Дебби потеряла чувство юмора – вероятно, потому, что по этому предмету нет контрольных, – теперь она редко смеется, а улыбки ее мимолетны и слегка похожи на гримасы обиды,