–Я умер. – Это лаконичная мысль пришла в его голову и больше уже не покидала. Было немного страшно, от непонимания, что же дальше, и почему вокруг такая непроглядная тьма. Однако совсем скоро, к его удивлению, он увидел самый обыкновенный восход солнца. Первые лучи утренней звезды заставили его зажмуриться. Он почувствовал как что- то, державшее его в воздухе, ослабило хватку, и он упал на холодный песок. Сейчас у него было вполне привычное ощущение пробуждения, однако сном теперь, казалась вся его прошлая земная жизнь.
Солнце всходило стремительно, и вскоре Остап уже с удивлением созерцал окружавший его новый мир. Стоит заметить, что особым многообразием он не отличался.
Остап находился посреди глубокого и чрезвычайно протяженного ущелья, напоминавшего собой две отвесные каменные стены, устремленные в горизонт. Где то далеко впереди, ровно между скал восходило солнце, освещая этот мрачный каменный коридор своими длинными золотыми лучами. На каменных стенах по обеим сторонам ущелья, невероятно красочно и живописно были изображены люди. Изображения поражали необычайным реализмом и наполняли Остапа глубоким восхищением и почтением к волшебству кисти неведомого художника. Во многих местах, вместо рисунков из скал выступали каменные изваяния. Они вытягивали свои холодные руки, будто пытаясь коснуться таких же статуй с противоположной стороны ущелья.
Заворожено всматриваясь в каменные лица, Остап не заметил, как рядом с ним вытянулась чья- то длинная узловатая тень. Позади, раздалось негромкое фырканье. Остап испуганно вздрогнул и обернулся. Позади он увидел фигуру облаченного в ветхое рубище человека, восседавшего на черном коне. На голове всадника был глубокий капюшон, скрывающий его лицо. Всадник, молча, наблюдал за Остапом из- под нависающей со лба ткани, и лишь только его конь изредка нарушал царившее вокруг молчание громким фырканьем. Остап сделал шаг навстречу незнакомцу и коснулся рукой, невиданного им доселе животного. Но лишь кончики его пальцев коснулись ноздрей лошади, как страшный оглушительный гул, словно вырвавшийся из огромной трубы разразил округу, заставив его пригнуться и отдернуть руку. За всадником вдруг распахнулись черные крылья и ясный день вмиг обернулся кроваво-красными сумерками.
Остап невольно упал на колени. Первобытный страх и растерянность наполнили его до краев. Спустя мгновение, вокруг