– Нет, это было случайно, в общежитии, – поспешила оправдаться Мария, – я случайно зашла, а они спали…вдвоём, дверь была не запертой. Забыли закрыть.
– Не придавай значения этим пустякам, Мария. Может быть, они действительно, просто спали. А так, ты посоветуй ему всё-таки закрываться.
– Степан,– строго перебила его супруга, – никто не просит тебя делиться своим богатым опытом. И вообще, оставь нас, пожалуйста.
– Да, да…конечно,– засуетился Степан Васильевич. – Прошу прощения. Но надеюсь, что эта маленькая, так сказать, трагедия не отразится на нашем праздничном обеде, или уже почти ужине. Мы и так сегодня задержались, пора бы за стол.
– Степан, ты эгоист! Ничего, кроме обеда тебя не интересует!
– Зачем же ты так, дорогая? Есть ещё хоккей, футбол, – продолжал шутить Степан Васильевич. – Машенька, не забывай, что я твой дядя и очень люблю тебя. Ты вступаешь во взрослую жизнь и поэтому привыкай к её некоторым, так сказать, особенностям. К сожалению, это всё, чем я могу тебя сейчас утешить.
– Спасибо, Степан Васильевич. Извините меня.
Но уже через день Мария поняла, что она не может жить без Боба. Он звонил ей, но она не подходила к телефону. После нескольких звонков он перестал делать попытки объясниться. Мария же почувствовала себя неважно и по совету тётушки на несколько дней прервала занятия в институте. Целыми днями она молча сидела на диване и с ужасом представляла, как она будет жить без него. Без него ничего не получалось, слишком много места занимал он в её жизни. Её жизнь становилась совсем другой.
Тётушка, как могла, успокаивала её. Говорила, что у неё всё ещё впереди, что она ещё совсем молода и красива. Что обязательно найдётся человек, хороший человек, и он будет любить и уважать её. Но Мария не хотела этого обязательного и хорошего человека, она хотела только своего Севу Боброва, своего Боба. Она согласно кивала головой тётушке, но понимала, что уже давно простила его. Мария знала, что ей придётся научиться бороться за него, но как это делать, она даже не представляла себе. Боб ей был предназначен судьбой. Ведь он тоже любит её, ещё немного и она уже в душе стала оправдывать его.
Словно опомнившись после двух-трёх тёплых дней и давая понять, что всё-таки ещё не лето, небеса опрокинули на землю водяной поток. Дождь лил с утра, не переставая, делая иногда незначительные паузы, всё вокруг моментально посерело и почернело.
Размолвка молодых не могла не сказаться и на общем ритме московской семьи. В доме уже несколько дней царила небывалая и гнетущая, напряжённая тишина. Мария молчала почти всё время, на все попытки растормошить её отвечала коротко, неохотно.
Вечером, поужинав, семья в тишине сидела у телевизора. За окном сильный и порывистый ветер зло разбрасывал водные капли по почти дрожащим стёклам. Вдруг Мария, словно что-то почувствовав, резко оторвалась от телевизора и посмотрела в сторону большого окна в гостиной.
– Маша? Что случилось? – тётя не могла не заметить изменение в её поведении. В последние дни она внимательно наблюдала за ней. – Это дождь,