В должности Верховного правителя умирали очень редко, и обряд прощания с таким высоким лицом ещё не устоялся, поэтому хоронили как обычно хоронят правителя удела-острова. Распорядитель похорон нам подсказал, что прощающимся нужно было не доходя до умершего, поклониться семье, имелось в виду близкие родственники: мать, жена, сыновья и дочери, потом последовать к постели правителя. Так как обустроили её высоко, примерно по грудь взрослому человеку, поэтому не нужно низко наклоняться, достаточно преклонить голову, постоять так немного, потом снова поклониться его родственникам и пройти в конец площади, освобождая место другим. Когда же первая часть обряда закончиться подождать второй части – облачения, затем в третьей части – захоронения проследовать со всеми вместе в похоронный лес.
VI
На моё удивление тогда, да и не только моё, наше поселение поставили в очередь на прощание первым. И, соответственно к умершему вначале шёл наш правитель. Не помню, как вышло, что я последовал за Ватасом, за мной – отец, потом – крестьяне и замыкали ушкуйники. Глядя на нас в других поселениях тоже встали в подобную последовательность.
Ещё раньше в пути замечал, что Ватас сильно расстроен и частенько смахивает слезу то с одной щеки, то с другой и недоумевал, чего он так расстраивается, неужели из-за смерти Тита? Где Тит жил и где живём мы, какая уж сильная связь между нами или между Ватасом с Титом? Если бы Ватас был значительно моложе, то можно было предположить, что он надеется в будущем стать Верховным правителем. Но возраст у него не тот, чтобы питать подобные надежды. Самое большее: ещё удастся избраться на следующий срок в нашем поселении, но не более того. Так, что выгоды от Тита ему никакой. Или я чего-то не знаю, что, скорей всего, именно так, иначе не был бы он настолько опечален.
И вот пришла пора нам подходить к покойному правителю. Честно признаюсь, волновался, да не я один, но на Ватаса жалко было глядеть: бледный, с трясущимися губами, уже не сдерживая слёзы, еле передвигая ноги он приблизился к умершему. Взглянул на мать правителя, потом уставился на покойного. И вдруг воскликнул «Ай!.. кто ж…» и бросившись к телу, будто пытаясь обнять, приник и затрясся в рыданиях. Старушку-мать покойного, словно подкосили, она чуть не упала, Бук подхватил её за локоть, его мать ̶ за другую руку. Родственники и служители тут же притащили заготовленную на подобный случай скамью и усадили туда пожилую женщину, которая закрыв лицо покрывалом тоже содрогалась в рыданьях. Все остальные смотрели почти не скрывая недоумения.
Пока Ватас рыдал над телом, кроме удивления я ещё думал, почему у Тита такие розовые губы, я с высоты своего роста ещё не доходя до него, заметил эту странность. Обычно такие губы бывают у Лиуи, когда она красит их на праздники, но у покойника?..
Может быть неутешный Ватас ещё бы зависал