– Как будто у нас таких мало, – подал голос третий арестант, который лежал в левом углу на правом боку с головой втянутой в пиджак. Коля почему-то сразу понял, что это место в левом углу камеры лучше всех остальных, так как на этом месте нет надобности лежать лицом к лицу с кем-либо, располагаясь на правом боку, более удобном для сна. Почти в каждой камере встречается такой человек, который говорит немного, а если что-то и скажет, то все воспринимают его суждение разумным и бесспорным.
– Согласен: у нас тоже хватает «москвичей» украинских, но среди москвичей все равно порядочных меньше, чем среди зэков из остального Союза, к примеру, из Сибири или из Питера – продолжил лысый. – Большинство москвичей склонны к сучьей жизни. У нас на зоне мужики иногда «козлов» москвичами называли, чтобы к оперу или ДПНК (дежурный помощник начальника колонии – прим. автора) не потянули за оскорбление какого-нибудь ярого повязочника. Иной старательный повязочник (не обязательно из Москвы) не даёт ни чаю заварить своим кипятильником из моек (безопасные лезвия для бритья – прим. автора), ни в тапочках пройтись по жилзоне летом, так как сразу бежит жаловаться цветным ментам (работники администрации – прим. автора). Обозлишься бывало и скажешь такому со злостью: земляк, ну ты «москвич» конченный, как я погляжу! А тому и невдомёк, что его козлом обозвали. Он может Москвы и в глаза не видел.
– Ладно, не пугайте парня. Его видно, что он первый раз в КПЗ, не говоря уже о тюрьме или зоне. Как тебя зовут? – спросил разумный и спокойный мужик из левого угла.
– Николай.
– Коля, если к следователю или к адвокату потянут, то постарайся, хотя бы закурить у них. Принесёшь нам, если сам не куришь, а то у нас уже уши опухли без курева… Как ты здесь у нас оказался? – Коля рассказал как было дело, и соседи по камере немного посмеялись. Уже к вечеру Коля освоился и чувство страха у него исчезло окончательно. В КПЗ арестантов не делят на взрослых и малолетних и находиться с опытными заключёнными молодым всегда безопаснее, потому что люди в возрасте редко позволяют себе неподобающее отношение к юным сидельцам. Николай внимательно слушал разговоры и вникал в житейские перипетии сокамерников. Парень впитывал любые подробности из прошлой тюремной жизни новых знакомых, чтобы самому быть готовым к неизбежной встрече с малолетними обитателями тюрьмы – самой безрассудной и потому очень опасной публикой в заключении.
Глава 4
На второй день после ареста Коли Могилевского и Паши Редькина в районную милицию пришли тётушка с племянницами, к которым приезжали московские ребята отдохнуть, а оказались по воле обстоятельств в заключении.