– О чем говорить? Кларка больше нет. И бабок тоже. После сегодняшнего утра ничего уже не сделать.
– А Рейс считает так же? Тебе бы лучше убедиться, что вы думаете одинаково, а то в последнее время он только и делает, что с тобой собачится. Я тебе еще кое-что скажу, босс. Вся идея была Рейса, да; но потом он разбудоражил парней, обещая бешеные бабки после уговора с Кларком. И сейчас не его одного колотит от мысли, как быть дальше.
Лемми выразительно посмотрел на остальных. Винс только сейчас обнаружил, что они не сдвинулись с места: так и стоят около своих байков, переводя взгляд с него на Рейса и обратно. И ждут.
Затевать грызню Винс не желал. От мысли о предстоящем все-таки разговоре во рту стало сухо. Любая беседа с Рейсом напоминала перетягивание каната – лишь усталость и никакой пользы. Не посреди же дороги?
Тем не менее… Когда дело касается блага Команды, Лемми почти всегда прав. Он постоянно прикрывал Винсу спину – с тех самых пор, как они встретились в Дельте Меконга, и весь остальной мир был «за периметром». Они вместе высматривали растяжки, а потом разряжали мины. За почти сорок прошедших с того времени лет ничего по большому счету и не изменилось.
Винс сдвинулся наконец с места и пошел к Рейсу, который стоял между своим «харлеем» и припаркованным нефтевозом. Рейс как раз нашел то, что разыскивал в кофре: фляжку – в ней плескалось нечто похожее на чай и чаем, конечно, не было. Он и прежде пил такое, что Винс не одобрял. Рейс хлебнул, вытер рот и протянул фляжку Винсу. Тот покачал головой.
Велел Рейсу:
– Говори.
– Если мы двинем по Шестой трассе, то часа через три окажемся в Шоу Лоу. Если ваши японочки потянут.
– А что там в Шоу Лоу?
– Сестра Кларка.
– А зачем она нам сдалась?
– Деньги. Если ты не заметил, нас нагрели на шестьдесят грандов.
– Ты думаешь, они у сестры?
– Ну надо же с чего-то начинать.
– Давай поговорим об этом в Вегасе. Обсудим варианты.
– А почему не сейчас? Ты же видел: когда мы вошли, Кларк сбросил звонок. Я через дверь слышал обрывок разговора. Мне кажется, он пытался дозвониться до сестры, а когда не смог, передал через кого-то сообщение. Через кого-то, кто ее знает. А иначе на хрена бы он взялся названивать этой кошелке, едва увидел, что мы подъезжаем?
Просто хотел проститься с сестрой. Это была теория Винса, но он не стал говорить Рейсу.
– Она вроде бы не при делах? Кто она вообще такая? Такая же психопатка?
– Нет. Просто шлюха.
– Иисус милосердный. Ну и семейка.
Рейс фыркнул:
– Кто бы говорил.
– О чем ты?
Винса больше зацепило не столько это скрытое оскорбление, сколько собственное отражение в зеркальных стеклах Рейсовых солнечных очков – обгоревшее на солнце, седобородое,