У меня не было какого-то священного трепета, когда я переступал порог и начал работу в здании ЦК КПСС на Старой площади. Но вообще-то именно это здание – своего рода цитадель власти в стране, средоточие аппаратного могущества. Отсюда исходят многие идеи, приказы, назначения. Грандиозные, но невыполнимые программы, вперед зовущие лозунги, просто авантюры и настоящие преступления. Здесь за минуты решались вопросы, которые потом несколько лет потрясали весь мир, как, например, решение о вводе советских войск в Афганистан.
Я приступил к работе, нисколько не задумываясь над этим. Надо было поднимать отрасль. Я хорошо знал вопросы строительства, был, так сказать, в шкуре хозяйственника, и потому главные беды, проблемы этой отрасли мне были известны»[138].
Слов нет, в вопросах строительства Ельцин ориентировался неплохо, однако профессионализм его был всего лишь областного масштаба, нигде, кроме Урала, он не работал, специфики других регионов не знал. Тем не менее он понимал, если не будет конкретных результатов, не будет и предложений о дальнейшем карьерном росте. Но проявить он себя не успел, поскольку буквально через два с половиной месяца – 1 июля 1985 года, он был утвержден в должности секретаря ЦК по вопросам строительства. Поэтому неудивительно, что о каких-то конкретных итогах его работы на посту заведующего отделом строительства говорить не приходится. Хотя, как знать, были своеобразные «достижения», а именно – сумел Борис Николаевич за столь короткое время, да еще в незнакомой для него среде всеобщего чинопочитания, продемонстрировать свой крутой характер и даже «поставить на место» своего непосредственного куратора – Секретаря ЦК Владимира Ивановича Долгих. Вот об этом «достижении» он с нескрываемой гордостью делится в своей «Исповеди…»:
«Моя жизнь так складывалась, что практически никогда мне не приходилось ходить в подчинении. Я не работал замом. Пусть начальник участка, но не зам. начальника управления, пусть начальник управления, но не зам. управляющего трестом. В замах я не был и поэтому всегда привык принимать решения, не перекладывая ответственность на кого-то. Здесь же, в ЦК, механизм подчинения, строгой партийной иерархии доведен до абсурда, все исполнительно, все предупредительно… Конечно, для моего вольного и самолюбивого характера такие холодно-бюрократические рамки оказались тяжелым испытанием. Отдел строительства был в подчинении секретаря ЦК Долгих, и ему первому вплотную пришлось столкнуться с моей самостоятельностью.
Помню, он проводил совещание с заведующими курируемых отделов, я присутствовал первый раз на подобном разговоре. Долгих выступает, что-то рассказывает, а я смотрю, все пришли с пухлыми блокнотами и пишут, и пишут, пытаясь уловить каждое слово. Я слушаю и только принципиальные вещи тезисно в одну фразу, набрасываю.