никого не осуждать,
никому не досаждать,
и всем мое почтение.
Народ! Не разевай рот!
Когда кашу заварим,
тогда увидим, что творим.
БАТЮШКА, МЫ ЗНАЕМ,
ЧТО ВЫ МОЛИТЕСЬ ЗА НАС
КАЖДЫЙ ВЕЧЕР
Да, когда не устаю,
а то и свинья забудет
своих поросят,
когда ее палят.
Ты не тужи,
у тебя не ременные гужи.
Лыко да мочало
оборвалось —
связала и опять помчала.
Скука – унынию внука,
а лени – дочь.
Чтобы прогнать ее прочь,
в деле потрудись,
в молитве не ленись;
тогда и скука пройдет,
и усердие придет.
А если к сему терпение
и смирение прибавишь,
то от многих зол
себя избавишь.
Мать!
Претерпевай и не унывай.
У хозяина были гуси,
он и ласкает их:
«Те-жа, те-жа!»
А они все те же.
ВСЕМ БЫ Я БЫЛА ДОВОЛЬНА,
БАТЮШКА, ДА ВЫ ОТ МЕНЯ ДАЛЕКО
Ближние мои далече
от меня стали.
Близко – да склизко,
далеко – да глубоко.
Терпел Елисей,
терпел Моисей,
терпел Илия,
потерплю и я.
Старость, слабость, бессилие,
многозаботливость
и многозабвение,
и многие бесполезные толки
не дают мне и опомниться.
Один толкует, что у него
слабы голова и ноги,
другой жалуется, что у него
скорби многи,
а иной объясняет, что он
находится в постоянной
тревоге.
А ты все это слушай,
да еще ответ давай,
а молчанием
не отделаешься —
обижаются и оскорбляются.
Недаром повторяется
иногда поговорка:
«Толкуй больной
с подлекарем».
Больному желается
объяснить свое положение,
а подлекарю скучно
слушать,
а делать нечего – слушаешь,
не желая еще более
раздражить и растревожить
больного толкуна.
Хотя бы на время желал бы
куда уйти или уехать,
но болезненное положение
не выпускает из келии,
в двери которой с двух
сторон стучат и докучают
принять и потолковать
о нужном и ненужном,
а слабость моя преклоняет
принять.
Вот и не знаешь,
как дело это понять.
Этот Иван будет полезен
и нам и вам.
Ты ведь молодой князь,
через такие поступки
не ударяй себя
лицом в грязь.
Чтобы идти в монастырь,
надо терпения не воз,
а целый