7
Едва мы покинули зал, нас охватила прохлада влажной туманной ночи. Густой туман клубился в воздухе и, казалось, дышал. Сердце у меня стучало часто-часто, кровь прилила к щекам, и эта ночная влажность явилась для меня чем-то освежающе-острым, как бокал холодного шампанского в жаркую погоду.
– Куда вы меня несете? – прошептала я тихо-тихо.
Он остановился, осторожно поставил меня на палубу. Мои руки так и остались обвитыми вокруг его шеи. Где-то внизу плескались волны о борт корабля. Принц взял мое лицо в ладони, нежно-нежно поцеловал в глаза. В его губах, несмотря на нежность, я очень ясно ощутила нетерпение, давно сдерживаемую страсть. Я подалась назад, спиной наткнувшись на деревянную стену; его колено оказалось между моими податливо разомкнувшимися ногами. Он привлек меня к себе очень близко, явно испытывая желание, чтобы хоть какая-то частичка моего тела прикоснулась к его мужской плоти.
– Я был готов уже тогда, когда ты первый раз поднесла к губам бокал шампанского, – хриплым шепотом проговорил он. – Ты так прекрасна, что я не в силах больше ждать.
Странное дело – одни только эти слова, их смысл, подействовали на меня возбуждающе. Было необыкновенно лестно сознавать, что именно я вызвала такое вожделение. Мои бедра он крепко прижимал к себе, порывисто лаская спину, ягодицы, нежные местечки на талии, но головой я в томном ожидании откинулась назад, подставляя ему грудь. Его пальцы лишь слегка потянули платье с плеч, и дальше оно легко поползло само. Быстро, жадно он прикоснулся губами к соску, я, чтобы теснее соединиться с ним, обхватила ногами его бедра, горько сожалея, что, вынужденный поддерживать меня руками за талию, он может ласкать меня только губами… Мои руки блаженно и судорожно гладили его плечи, шею, волосы, на ощупь я нашла пуговицы его рубашки и, расстегнув их, коснулась пальцами его горячей груди. Боже, как хорошо… От сосков, чьи алые кончики он так терпеливо, так настойчиво, так умело ласкал языком и губами, возбуждение быстрыми, горячими волнами разливалось по телу, достигло самых дальних глубин лона, и я вдруг почувствовала, что начинаю сочиться от желания, что без него внутри меня невыносимо пусто… Зачем он так медлит? Я даже застонала: до того мне стало страшно, что я кончу, прежде чем соединюсь с ним…
– Уже, – прошептала я, ощущая, что почти не в силах сдерживаться. – Ну пожалуйста!
В эту минуту я почти не соображала, разум полностью умолк, осталось только пронзительное, горячее желание наслаждения. Я была так близка к желаемому… Он лишь приподнял меня, я обхватила его за шею и распахнула ноги. Мы слились так быстро, как только это возможно, мы стали одним существом, мы оба почти в унисон шли к одному – к удовлетворению. Он проник в меня не резко, не разяще, а спокойно, плавно, постепенно; он словно наполнил терзающую меня пустоту… Я снова застонала, прикусив костяшки пальцев, готовая даже не стонать,