– Вы к кому? – спросил он, разглядывая меня настороженно.
– Не знаю, – ответил я откровенно и улыбнулся. – Я служил в этом полку двадцать лет назад. Случай представился оказаться в этих краях – не мог не зайти.
– Не положено.
– Что не положено? – удивился я.
– Сюда не положено. Здесь штаб.
– А куда же тогда положено, если не в штаб? Вы лучше позовите дежурного офицера. Или кого-нибудь из начальства.
– Дежурный в столовой. А начальство…
И он вдруг вытянулся и уставился на кого-то за моей спиной.
Я оглянулся. За моей спиной стояли двое в летной форме, – наверное, те, которых я заметил на дорожке.
– Здравствуйте, – произнес я и снова принялся объяснять, кто я такой и почему здесь оказался.
– А документы у вас имеются? – спросил тот из них, что постарше, с настороженностью следя за каждым моим движением, будто я сейчас из бокового кармана выхвачу пистолет и начну из него палить.
Я достал паспорт и удостоверение офицера запаса, в котором значилось, что с 55-го по 57-й год я проходил воинскую службу в качестве механика авиационного в этом самом полку. Протягивая неизвестному свои документы, я успел пожалеть, что так легкомысленно отмахнулся от предложения Вадима Петровича связаться с обкомом партии – не было бы этой настороженности, а все было бы проще и, пожалуй, приятнее.
– Что ж, действительно, служили у нас… И что же вас привело к нам?
– Простите, а с кем имею честь?
– Майор Твердохлебов, – назвался старший. И добавил: – Заместитель командира полка по политчасти.
Я впился в майора глазами. "Вот оно, – подумалось мне, – Начинается". И внутри меня все напряглось в ожидании чего-то необыкновенного, чего-то такого, от чего я уже отвык, что стал позабывать. Я даже не знаю, как это называется, но мне это было зачем-то необходимо. И я должен был как-то сказать об этом майору, сказать коротко, по-военному, так, чтобы он сразу все понял и поверил мне.
Но майор Твердохлебов не стал дожидаться моего ответа, резко поворотился и крикнул куда-то в полутьму коридора:
– Лаврентьев! Соколов у себя?
– Так точно! – ответил невидимый Лаврентьев, потом по коридору застучали торопливые шаги, и явился Лаврентьев – совсем юный младший лейтенант с погонами техника. Он небрежно кинул ладонь к фуражке и с любопытством посмотрел на меня.
– Проводите товарища к Соколову, – велел майор Твердохлебов и, ничего не объясняя, повернулся и шагнул в полумрак коридора, откуда явился младший лейтенант Лаврентьев.
Я в растерянности смотрел ему вслед, еще чего-то ожидая, на что-то надеясь. Я никак не мог расстаться с тем представлением о встрече со своим полком, которое создал в своем воображении.
И всегда-то у меня так: выдумаю нечто и поверю в свою выдумку, как в реальность, чтобы потом жестоко разочароваться.