и радиационную безопасность и живучесть корабля при повседневной деятельности и различных аварийных ситуациях. Каждые полгода офицеры экипажа сдавали установленные экзамены и зачеты, которые включались в зачетную ведомость, а после окончания учебы выдавался диплом об окончании специальных классов плавсостава. Когда я прибыл в экипаж, две трети экзаменов были уже сданы, и по ним не читалось лекций и не проводилось практических занятий. На вполне законных основаниях командир потребовал от меня за оставшиеся полгода до окончания учебы наверстать пропущенный год занятий методом самостоятельной подготовки. Если бы я этого не сделал, то не мог бы получить полноценный диплом об окончании специальных классов, а значит, был бы отчислен из экипажа Кочетовского. И совсем не ясно, зачислили бы меня в другой экипаж или оставили бы в учебном центре «подметать» кабинеты и готовить тренажеры для тренировок личного состава. Сразу же пришлось напрячь свои способности к обучению и работать на два фронта. Пришлось посещать плановые занятия, а после их завершения бегать по тем кафедрам и кабинетам, которые уже окончили свой курс, и самостоятельно изучать секретную документацию по пройденным темам. Как бы тяжело ни приходилось, но за полгода я сдал все зачеты и экзамены, которые были установлены и определены для напряженного обучения на период в полтора года и получил «корочки» об окончании спецкурсов плавсостава. Хорошо помню, что моего однокурсника Гены Костина в учебном центре не было. Он в это время был в Североморске, в распоряжении управления кадров Северного флота и ждал назначения. В те времена я посчитал этот эпизод чистой случайностью, но сейчас понял, что такая ситуация была заранее спланирована его отцом. Гена Костин, несмотря на все мое уважение к нему как веселому, общительному человеку и моему товарищу по училищу, имел слабые способности к обучению в области техники. Электроника, вычислительная техника и даже работа транзистора для него были неразгаданными тайнами и загадками природы. Он, несомненно, не смог бы закончить за шесть месяцев полный курс учебного центра. В то же время Гена Костин обладал феноменальными способностями дословно запоминать тексты и ход действия любого двухчасового художественного фильма. Однажды мы посмотрели с ним какую-то очень понравившуюся картину, и Гена Костин практически дословно повторил все диалоги героев фильма, чему я был несказанно удивлен. У него были колоссальные способности наизусть запоминать длинные тексты и диалоги и отображать эти диалоги в лицах.
Я думаю, отец Гены Костина допустил огромную ошибку, заставив своего сына закончить высшее инженерное военное училище. Из него получился бы талантливый и замечательный артист, но как военный инженер Гена Костин был пустым местом и никчемной личностью. В нашем экипаже он прослужил года три-четыре в должности командира ЭВГ. Он прекрасно понимал свою техническую никчемность и не стремился стать ни начальником РТС, ни помощником командира. Устройство подводной
