Так и подбивало поделиться всем, что разузнал, но одна лишь мысль о том, каких нагоняев можно получить, крепко удерживала мой рот на замке.
Я провел в отделе не больше часа, ведь у милиционеров было много работы. Они отправились в администрацию, как я понял тогда из обрывков фраз…
Читать я начал не рано, но и не поздно. Первой полюбившейся книгой была детективная история про подростков, кусочек большой серии. Это уже значительно позже, на уроках литературы, я понял, что ассоциации – важная штука, если нужно сделать персонажей живыми. Тогда же – мне было десять – я просто погружался в историю и читал с упоением. Представлял, что расследую преступление вместе с ребятами из восьмого «А» класса.
К чему я заговорил о чтении? Да к тому, что в детективных книжках все как-то уж очень плавно, и улика за уликой попадаются, и дело движется. А я вот словно застыл на месте, в мертвой точке. С таким чувством я покинул отдел милиции. Делать было нечего, так что я решил прошвырнуться по городу, предварительно выкурив сигаретку под трибунами открытого стадиона. Ведь не только одному мне мать курить запрещает и приходится палиться, правда?
Ивлева… Я все прокручивал в голове фамилию, и тут до меня дошло, что в параллельном классе учится девочка с такой же фамилией. Катя Ивлева. Совпадение? Увлеченный мыслями, я позабыл про сигарету, и она дотлела до самого фильтра.
– Катю Ивлеву воспитывает отец, – сказал Саня, когда я спросил у него про эту девчонку вечером того же дня. – Я про ее мамку ничего не слышал. Да и вообще, чего тебе сдалась мамка Ивлевой?
Я рассказал Сане о том, что слышал в милиции. Не стал говорить о Максе Бугае и о моем расследовании и представил все так, будто добрый дядя Паша Евтушенко сам предложил мне приехать к нему на работу.
– Ну вот я и услышал, что они за этой самой Ивлевой хотят слежку установить, – говорил я. – Понимаешь, что это значит?
– Она – подозреваемая? – с округлившимися от удивления глазами спросил Саня.
И я кивнул в ответ.
Мы с ним сидели на одном из контейнеров, расположенных ровными рядами у залива. Металл был нагрет весенним солнцем, повисшим над вершинами сопок. Громко кричали чайки.
– Слушай, может, мы сами последим за ней? – предложил Саня.
– За Ивлевой? Но мы ведь даже не знаем, как она выглядит и где живет.
– Придумаем что-нибудь.
Я уже писал о том, что Саня Воронцов – самый неуклюжий засранец из всех, кого я знаю. Мне казалось, что таким людям обычно достается недюжинный ум и смекалка. Может, и так. Все же, мой друг Саня – случай крайне непростой. Попробуй понять, что у него на уме.
Тут же полетели предположения, выводы. Оказалось, что можно попросту напроситься к Кате Ивлевой в гости и там попробовать раздобыть фотографию матери, если таковая вообще имеется. Спросить про маму, как бы между делом.
– И