2 к37
De ce grand nombre que lon enuoyera,
Pour ʃecourir dans le fort aʃʃiegez,
Peʃte & famine tous les deuorera,
Hors mis ʃeptante qui ʃeront profligez.
Из великого числа, которое некто отправит
На помощь находящимся в осаде,
Чума и голод пожрут их всех,
Лишь 70 останутся, чтобы быть разрушенными.
Очень обще. На первый взгляд в катрене говорится о том, что на освобождение некоей крепости было послано войско, но погибло от тех же бедствий, на которые были обречены и сами защитники. Однако при ближайшем рассмотрении вырисовывается иная картина, а катрен приобретает более современное звучание. В нем, возможно, содержится пророчество о великих людских потерях в России и Восточной Европе в результате примирения двух правителей.
2 к38
Des condamnez ʃera fait vn grand nombre,
Quand les monarques ʃeront conciliez:
Mais l’vn deux viendra ʃi malencombre,
Que guere enʃemble ne ʃeront raliez.
Великое множество людей окажутся приговоренными,
Когда монархи примирятся:
Но один из них будет столь смущен и стеснен,
Что едва ли они останутся союзниками.
Германо-советский договор о ненападении, подписанный в 1939 г., явился, по сути, молчаливым соглашением двух диктаторов – нацистского и коммунистического – отложить на некоторое время войну между ними. Такое положение вполне устраивало Сталина, поскольку давало ему возможность модернизировать устаревшую армию, поэтому он охотно верил обещаниям Гитлера. В своей библии, книге «Mein Kampf», Гитлер говорил, что после опустошения Франции и Англии он повернет свои армии на восток, на СССР. Войну эту Гитлер рассматривал как некое подобие Армагеддона, кару, которую высшая, арийская раса принесет безбожным недочеловекам, то есть коммунистам. Подобно многим другим лидерам Сталин вбивал в себя веру, что Гитлер попросту блефует, берет на испуг, тогда как последний говорил вполне искренне. Сталин игнорировал донесения разведки, в которых указывалось на странные перемещения и концентрацию германских войск в непосредственной близости от западных границ Советского Союза. Даже когда Сталину принесли документы с потерпевшего аварию немецкого разведывательного самолета, в которых было ясно видно, что до начала войны оставалось несколько часов, упрямый тиран не поверил. Он не желал верить в то, что Гитлер нанесет удар так скоро. Печальное заблуждение.
Однако Гитлер рассуждал иначе. Он неуклонно выполнял свой план, причем с такой точностью и скоростью, что даже его генералы были поражены. После победы над Францией и изоляции Британии, всего через два года после подписания договора о ненападении, он двинул на СССР 3800 танков и 3 000 000 человек. Никита Хрущев вспоминает, что Сталин, угнетенный сознанием своей ошибки, посеревший и ставший как будто меньше, признавался