Тут воображение остановило мысленную картину, разворачивающиеся внутри, осколком врезавшись и процарапав ту сладость, которая окружала ее. «Попрощаться с родителями. Да, на этот раз действительно попрощаться, не навсегда, но в какой-то мере и так..» – билась в его голове мысль. «Еще и с Хафом, ведь там нельзя держать животных», – внезапно, хоть Анри еще не знал результатов своих усилий, но эта перспектива вдруг стала такой явной и реальной, что он понял, что ему предстоит припорошить момент своего предполагаемого торжества немалой порцией грусти.
Усевшись на кровати, он вдруг дал захлестнуть себя печали, и повалился назад. С огромной любовью, соседствующей гранями с печалью и нежностью, он осматривал свою любимую сумрачную мансарду, такую же, каким всегда для окружающих представлялось все, что якобы рождалось во внутреннем мире у Анри. «Я ведь совершенно ничего не знаю о том, какие правила проживания в кампусе, и наверняка мне придётся делить комнату с кем-то еще!», – еще одна мысль, словно ледяной душ, пролилась на него осознанием, и он, окончательно расстроенный, натянул на себя одеяло, будто этот могло уменьшить его досаду.
Он решил не выходить из комнаты. Ему было слышно, как внизу нетерпеливо время от времени топает Хаф, и как с ним спокойно разговаривает Джоан. Анри прислушался.
– Нет, ты будешь здесь со мной, – назидательно говорила она псу, – Пусть Анри отдыхает сколько ему требуется. Вчера у него был сложный день..
Анри перестал слушать. «Нет, – проносилось в нем, – день не был сложным. День просто нес в себе большую ответственность за то, что может произойти со мной дальше. Но тяжёлый день – это сегодня! Совершенно неожиданно он стал таким!» – прискорбно отметил он.
«Сегодня я осознал что мне будет не так просто покинуть то место, которое я всегда расценивал как просто дом моего детства, место моего рождения. Место, из которого, несмотря на всю приязнь, я всегда осознанно или нет стремился выбраться куда-то дальше в надежде увидеть что-то большее. Но особую тяжесть этому всему придает то, что я ведь совершенно не представляю как это – жить одному, в другом городе, может, с чужими людьми рядом, физически рядом! А если они будут требовать постоянного общения со мной?» – он вновь содрогнулся.
«И больше никаких поездок с папой, никаких добрых слов каждое утро от мамы, никаких прогулок с Хафом по нашей любимой равнине..»
«И опять все прицепятся к моей якобы фантастической