Виктор Морской раздраженно сунул смартфон во внутренний карман ветровки.
– Ну работнички, мать вашу, – проворчал он и тут же увидел Веронику.
– Сегодня настоящий день удивительных встреч, – уже совсем другим тоном сказал он.
– И правда, – ответила девушка. – Ну как идет ремонт? – она кивнула на белый особняк.
– Нормально, – не моргнув глазом, ответил Морской, – я хорошо плачу прорабу, и он не дает рабочим прохлаждаться. Ждете такси?
– Еще не успела вызвать.
– А зачем? Я-то уже здесь, а такси еще ждать придется. Не лучший вечер для прогулки, не так ли?
"Мазератти" бойко летел по опустевшей дождливой ночью дороге. Вероника, спросив разрешения у Виктора, приоткрыла окно со своей стороны и закурила. Морской включил магнитолу, и салон наполнился голосом Земфиры:
– Замороженными пальцами в отсутствии горячей воды,
Заторможенными мыслями в отсутствии, конечно, тебя!..
Под косым дождем джинсы Ники ниже колен, где их не прикрывал плащ, сильно пострадали, но в машине с "печкой" быстро высохли.
До "Монрепо" они доехали за полчаса. По мокрой дороге Виктор старался не разгоняться.
*
– Как дела у Светланы Антоновны и Николая Вадимовича? – поинтересовался Морской, останавливая машину у входа в гостиницу.
– Так, – искоса посмотрела на него Вероника, – значит, меня все-таки "пасут"?
– Да нет, – Виктор приглушил музыку, – просто я недавно разговаривал с тетей Светой возле музыкальной школы, как раз о ремонте, который мы делаем, вот и предположил, что именно Григорьевых ты и навещала в "Рассвете". Мой брат с их сыном дружил.
– Я знаю.
Пару минут они молчали. По лобовому стеклу бойко сновали "дворники", разгоняя потоки воды.
– Надолго зарядил, может даже до утра, – посмотрел на небо Виктор. – Вовремя вы в Новоминскую съездили. Завтра там будет не пройти: грязи развезет по колено.
– Да, вовремя.
– А почему вы подумали, что за вами следят? Я обратил внимание на слово "все-таки".
Обостренная профессиональная интуиция журналистки подсказывала Нике, что Морскому можно рассказать о настораживающих ее моментах.
– Кто-то бродил утром по коридору гостиницы на втором этаже, – сказала она. – Я тогда умывалась. А когда закрыла воду, услышала, как он подергал какую-то дверь и быстро спустился на первый этаж.
Морской прищурился, сжал губы; глаза стали холодными и колючими. Сейчас он выглядел даже старше своих лет.
– Так, – произнес он, – ясно. Не беспокойтесь. Вам ничего не грозит.
– Не грозит или не будет грозить?
Ответить Виктор не успел. Мимо, истошно завывая сиреной и слепя мигалкой, промчалась полицейская машина и на резком вираже свернула к парку, украшенному статуями Ленина и пехотинца. Из другого проулка откликнулась басовитым ревом одна из новеньких машин