Перед нами то ли средневековое групповое «селфи», то ли «дембельский альбом» 17 века.
Но вдруг появляется Рембрандт. И вперемежку с аналогичными картинами на одной из стен Кловенирсдоллен зритель видит вот это:
«Ночной дозор» вообще не похож на групповые портреты амстердамского общества. Это больше всего напоминает выхваченный кадр из киноленты. В голове мгновенно складываются кадры следующие: через секунду полотнище знамени чуть развеется, рука капитана опустится немного ниже, руки барабанщика займут другое положение, а собака, забежав перед ним, еще больше припадет на передние лапы, захлебываясь лаем под барабанную дробь… Здесь легко вообразить даже звуковую дорожку. И все это Рембрандту удалось воплотить в «кадре» 3×4 метра (и формат то схож) за 2,5 века до появления первых кинолент братьев Люмьер.
Менее всего действие на картине похоже на подготовку к парадному маршу. Перед парадом, едва выйдя за ворота, никто не заряжает в спешке оружие, никто не сдувает излишки пороха с запальной полки мушкетного замка, случайные прохожие не убегают в страхе за строй военных. Мы видим, что к мушкетерам подбегает мальчишка, подносчик пороха (зачем порох на параде то). Даже сам капитан второпях взял две правые перчатки из разных комплектов и одну нелепо держит в руке. Строя пока еще никакого нет, пики не подняты, барабанщик лихорадочно сигналит, создавая ненужный шум… вся рота уже вышла из ворот казармы и внимает картинно уверенным командам капитана.
На парад это совсем не похоже, это, скорее, подъём по тревоге.
Фантазией Рембрандта, рота Баннинга Кока показана здесь, выступающей на защиту города от реального противника. И тому были причины. В 1642 г еще шла Тридцатилетняя война, эпизодом которой и было сопротивление испанскому нашествию, и несмотря ни на что, голландские города жили в постоянном ожидании возможного нападения. Ну а если вспомнить, что регулярной армии у Голландии практически не было (личная гвардия Вильгельма Оранского в несколько сотен человек не в счет), то рассчитывать всем этим бюргерам и купцам, кроме как на себя было не на кого. Известно, что изображенные на картине люди почти все имели свое дело. Они: торговцы, владельцы лавок и складов, судовладельцы, а, к примеру, сержант Ромбаут Кемп (справа в широкополой черной шляпе) – вообще дьякон кальвинистской церкви и попечитель окружной богадельни, что не мешало ему быть преуспевающим торговцем тканями. Почти все они имели в прошлом боевой опыт в борьбе с католиками Альбы.
Вопреки устоявшемуся мнению, весь этот фантазийный эпизод не мог не понравиться заказчикам картины. Здесь нет ни одного пьяницы или обжоры, здесь все воины, здесь боевой отряд. Нет никаких документальных свидетельств, что капитан Франс Баннинг Кок, его лейтенант, или кто-нибудь из других запечатленных на картине стрелков остались недовольны картиной. Банннингу Коку она так понравилась, что он заказал сразу две копии: уменьшенный в 36 раз вариант, написанный