Читер
Главный судья матча на первенство мира с тревогой вглядывался в лицо неистового сербского гроссмейстера, за три неполных года сокрушившего всех и вся на своем пути к высшему шахматному титулу. Темные очки, которые комиссия по борьбе с читерством проверяла и перепроверяла десятки раз, скрывала глаза будущего чемпиона. Тело серба просвечивали на разных турнирах так, что он в своих интервью шутил, что скоро заболеет раком от этих рентгеновских лучей. Ничего не находили. Чистое тело, без единого намека на металл. Заглядывали в уши, светили, нет ли там миниатюрных наушников. Нет. Трансляцию партий делали с задержкой в полчаса, сцену от зрителей отделяла стеклянная стена, непроницаемая ни для каких – либо лучей и сигналов. Туалеты соперников тщательно проверяли каждые 15 минут, хотя пронести туда телефон было физически невозможно.
Специалисты в недоумении разводили руками: в это было трудно поверить, но молодой сербский гроссмейстер играл безошибочно. Всего лишь три года назад он был никому не известным мастером из провинциального городка, раскинувшимся на берегах Дуная, недалеко от Белграда. А теперь, сегодня, без пяти минут новым чемпионом мира, доминировавшим над старым с перевесом в четыре очка. Если сегодня ничья, то серб становился шахматным королем.
Он сделал свой очередной ход и застыл в ожидании реакции соперника. Старый чемпион покачал головой, провел рукой по волосам на голове и, посмотрев в темные очки серба, произнес:
– Сдаюсь…
Одновременно с этими словами он протянул сопернику руку для поздравления. Зал вспыхнул аплодисментами, зрители вскочили со своих мест, поднялся невообразимый шум. Ведь все присутствовали на историческом событии! Однако спустя некоторое время в зале повисла гнетущая тишина. Сербский гроссмейстер никак не реагировал на протянутую руку бывшего чемпиона, по-прежнему сидел неподвижно, вглядываясь в позицию на доске.
Чемпион с недоумением смотрел на соперника. Его тонкие пальцы задрожали, рука стала опускаться вниз. Тут к столику подскочил главный судья, тронул серба за плечо.
– Мистер Ожич! Ваш соперник сдает партию! Почему вы не реагируете? Это очень неэтично!
Ответом ему было молчание и неподвижный взгляд серба из-за стекол очков. Судья побагровел, растерянно затоптался возле столика. Никто в зале не знал, что нужно делать…
Драган Ожич с детства был необычным ребенком. Первой его странности заметила мать: мальчик с трех лет примерно раз в неделю замирал остановившимся взглядом в какой-нибудь точке их маленького дома. Словно застывал изваянием на пару минут, и в эти сто двадцать секунд не реагировал ни на какие слова. Первый раз случился, когда мать позвала его к обеденному столу, а Драган пропустил ее слова мимо ушей, уставившись в окно, за которым пели соловьи. Отец, услышав