Было бы здорово, если бы подобные процессы происходили и с памятью взрослых, поскольку далеко не всю информацию из прошлого хотелось бы бесконечно хранить в своём будущем. Но у памяти не существует избирательной функции. Её не разложишь по файлам – одни уничтожить, а другие – хранить вечно. Всё, как правило, с точностью до наоборот – то что следовало давно похоронить, застревает в памяти как острый гвоздь на долгие годы, а что хотелось бы сберечь, зачастую не выдерживает проверки временем.
Многие из событий, которые происходили с Дашей вчера, сегодня ушли бы в небытие, если бы не дневниковые записи. И, вспоминая одного из своих академических преподавателей – психолога по образованию – с его любимой поговоркой – «если хочешь что-то забыть, запиши», я всё чаще убеждаюсь, что он был неправ.
Если бы в свое время я не записал в дневнике, как мы вместе с Дашенькой в канун 2012 года наряжали елку, то вряд ли уже вспомнил эту трогательную картину сегодня. А ведь все это произошло совсем недавно, и это была её первая в жизни елка. Помню, как мы вместе доставали из шкафа коробки с игрушками, которым «сто лет в обед», как раскладывали их возле ёлки, а она осторожно извлекала из них гирлянды, шары, фигурки Деда Мороза и Снегурочки под неизменно-восторженное: «О-о-о!». Этот восторг был сродни радости туземцев с Гавайских островов, которым моряки Джеймса Кука впервые показали стеклянные бусы.
Я с удовольствием наблюдал, как она танцевала вокруг елки, нацепив на руки по несколько часов, браслетов и бус из бабушкиной ювелирной шкатулки, а потом дефилировала в этих украшениях по квартире развязной походкой парижской манекенщицы. Как, подражая кому-то из взрослых, бессвязно бормотала что-то нечленораздельное по испорченному сотовому телефону несуществующему абоненту…
Милые теплые воспоминания, которые согревают, как огонь у камина в морозный январский вечер.
За минувшие неполные два года наша малышка заняла огромное место в нашей жизни, и я уже не представлял, как бы я жил, если бы её у нас не было.
Стоило мне появиться в дверях, как Дарья с воплем неслась в прихожую. Но никаких поцелуев, прежде чем не будут выполнены установленные ею правила. Присев на корточки, она сначала показывает пальчиком на ботинки: «Бати…» После того, как я послушно снимаю обувь, следует очередное указание: «Лука» с ударением на первом слове, сопровождаемым характерным жестом в сторону ванны. Это означает, что сначала нужно вымыть руки. Даша заботливо включает свет в ванной, и, стоя рядом, терпеливо ждет, пока я исполню необходимые гигиенические процедуры, а по их завершении подает мне полотенце.
Но, упаси бог, даже чистыми руками взять её на руки. Тут же отряхнется, как кошка, на которую вылили стакан воды, или тактично отведет мои руки, однако через какое-то мгновение, неожиданно