А он уверен, что она одолжит, если денег дома нет. Одолжит, чтобы дать на наркоту. Так всегда было, когда он жил дома. Не давать их ему тогда не было никакой возможности. Ушёл бы Ёж из дома, как делали многие его собратья по игле, а вот вернулся бы – неизвестно. У Веры были свои методы.
Сейчас сын в изоляторе. Не будет денег, не будет чем уколоться. Помучается и, может, восстановится. Что если это их спасение?
«Сынок, терпи. Может, Бог дал тебе шанс все изменить в жизни. Попробуй! Перетерпи! Денег нет. В субботу увидимся, тогда все объясню. Очень скучаю по тебе, родной! Мама».
Передала с запиской сыну свитер турецкий мохеровый, тёплые носки, напекла пирожков с картошкой, его любимых, сунула вафли шоколадные и тетрадь ученическую с ручкой.
Потом на свидании ни свитера, ни носков на Сереже не было. Сидел в футболке, дрожал от холода. Куда вещи дел? Обменял на дурь? Никаких вопросов. Никаких упрёков. Ничего сыну не сказала. Сидела напротив, пыталась информацию дополнительную получить из того, что видела. Она знает, как глаза себя ведут, как руки, если догадка её верна. В глаза всматривалась. Пустые они, бегающие, не смотрит в лицо…
Ночь без сна. Передала старый отцовский пиджак. Вряд ли он кого заинтересует, чтобы его можно было в изоляторе толкнуть. Давно вышел из моды, но для тепла сгодится. Сын ничего не ответил на передачу…
Вся жизнь Веры словно один мучительный день. У неё не было никого, кроме Сергея. Такой красивый получился сын, высокий, сероглазый, учился неплохо. Хотел в политехнический институт поступать… С мужем еле-еле прожила четыре года. Не любила его никогда. Сын родился, муж ей совсем чужим стал и ненужным. Бывает такое у женщин. Раздражалась, как он ест, как пьёт, как двигается. Работал водителем автобуса. Ездил по области. Бывало, отсутствовал по трое суток. Вера только радовалась. Не скучала, не ждала – противен был. Любила только сына. Славный такой, тёплый, милый, родной. Серёжик – Серенький Ёжик! Вера нелюбовь свою к мужу старалась не выпячивать, но этот факт был очевиден. Она не думала, что он уйдёт. А он взял, да и ушёл. К Любке диспетчерше, она давно среди шоферни своё счастье искала. Вера не горевала совсем. Удивилась только. Что в нём Любка нашла, на что он ей? Теперь у них двое ребятишек растёт. А Ёж – он только её и больше ничей!
За что же судьба так к ней несправедлива? Сначала любви лишила, теперь сына отбирает.
Ёж год таился, Вера ни о чем не подозревала. Наивная и доверчивая мать. Потом сын бдительность утратил. Когда она его с друзьями, да шприцами на кухне застала, явившись раньше времени с работы, Ёж перестал скрываться. Какой смысл? Вера его не терзала – очень боялась оттолкнуть, озлобить. Убеждала потихоньку, брошюр накупила и всё подсовывала ему для чтения. «Скажем наркотикам – нет!», «Наркотики победимы!» и прочая лабуда. Написано так, будто пишут о профилактике вирусных заболеваний в осенне-зимний период.
Никто на свете не узнает все акты этой трагедии, пока сам с нею напрямую не столкнётся! Только так этот ужас перестаёт быть абстракцией, когда он в твоей