Под выцветшим знаменем науки. Сергей Дженюк

от цензуры книге Марка Поповского «Дело академика Вавилова» гибель Олега не упомянута. Но несколько лет назад вышла статья Б. Альтшулера и Ю. Вавилова с подробным разбором событий 1946 года («Новая газета», 06.08.2010). По совокупности косвенных данных можно с практической уверенностью сделать вывод, что это было убийство под видом несчастного случая (наподобие того, как было с Михоэлсом, хотя авторы такой аналогии не проводят). В походе туристов-лыжников МГУ Олег Вавилов, не будучи альпинистом, соблазнился возможностью сделать самостоятельное восхождение в паре с инструктором (одновременно сотрудником НКВД). Когда он якобы сорвался со склона, искать его не стали и сочли пропавшим без вести. В том же году комиссия по альпинизму Госкомитета по физкультуре и спорту признала поведение руководителя группы и инструктора преступным, а всей группы – недостойным (в группе среди прочих был будущий академик Шафаревич). Это разбирательство осталось без последствий, а узнал ли о нем Вавилов – неизвестно. На фоне других массовых и индивидуальных трагедий того времени это могло быть для него уже не так важно.

      Последние шесть лет Вавилов провел в постоянных перемещениях, но почти исключительно в «Красной стреле». Интересно, что президентские обязанности практически ни разу не потребовали выезда из Москвы, кроме как в Ленинград. Отсутствие зарубежных командировок, даже в страны народной демократии, еще поддается объяснению. Труднее понять, как можно было руководить Академией без посещений ее филиалов в республиках или хотя бы в Свердловске (о Кольском филиале смешно и говорить, академик Ферсман и его преемник Белянкин в «Дневниках» ни разу не упомянуты). Возможно, такой стиль руководства тогда считался нормальным, а пример подавал сам Сталин. Если не ошибаюсь, в Ленинграде он последний раз в жизни побывал после убийства Кирова, а города, названные в его честь, вообще не посетил ни разу (к слову, как это еще никто не предлагает вернуть Донецку историческое название – Сталино?). Но на Кавказе он отдыхал подолгу.

      У Вавилова местом отпуска в первые три послевоенных лета был знакомый санаторий «Узкое», а в 1948 году он получил академическую дачу в Мозжинке. Это стало его любимым местом не только летом, но и для поездок на выходные в течение всего года. Помимо этого, он мало куда выезжал. Интересное маленькое путешествие было совершено в августе 1947 года, одновременно продолжение отпуска и рабочая поездка. С женой, сыном и невесткой они отправились на маленьком пароходе (в прошлом речной яхте Николая II) в Борок на Рыбинском водохранилище. Там прошли две недели в прогулках и небольших экскурсиях, с посещением биостанции и усадьбы Н. А. Морозова. «Завидно этой жизни „философа“ среди природы, берез, елей, сов, волков, недавно разорвавших какого-то „Шарика“, лосей. Хочется спрятаться сюда с книгами, лабораторией и незаметно исчезнуть в лесу, как умер Н. А.» (06.08.1947). Но в общем личность этого народовольца, выдающегося дилетанта в разных областях знания (как можно судить по литературе), почти не вызвала интереса