– Не ждали? – показал гнилые зубы Плещеев и, вытерев о штанину нож, спрятал его в рукав, как и было. Потом постоял над бездыханным Гашишем и сплюнул:
– Он меня не любил. И меня бы потом порешил, даже, если бы и не кончилось продовольствие. А ты у нас – ягненочек. Тебе, если что, я быстро наломаю. А тайги осталось дней на шесть-семь. Она скоро кончится. Должно хватить. Сухой! Как Дебил, не протухнет. А не хватит, – Плещей снова оскалил кровожадную пасть, – погляжу на твое поведение.
Да-да, Гашиш сухой, его хватит. Да только Плещей ошибается. Я все-таки вспомнил карту, которую он мне мельком показал, прежде чем потерять. Тайги еще осталось надолго. Вот моя память и помогла! И опять все вышло, как всегда, наилучшим образом и чужими руками. И не такой уж я немощный вообще-то. С чегой-то я запаниковал? Почему это я ничего не могу? Могу, могу, да еще как могу! Я это доказал еще две недели назад, когда впервые, преодолевая свое цивилизованное табу, проглотил первый ароматный кусочек заветного. И я это докажу еще раз через несколько часов… И еще… Через две недели. Плещей тоже сухой. Как раз хватит до конца моего турпохода. А сейчас – цыц! Как он сказал? Я – ягненочек? Вот и хорошо. «Я – ягненочек, Я – ягненочек», – повторила моя смиренная душа.
– Эй, давай развернем – и ближе к костру. Да бери, не бойся, красна девица! – Плещеев засмеялся, а я опустил кроткий взгляд. «Я – ягненочек». Рука украдкой проверила, на месте ли мой драгоценный нож. Палец залез в рукав и наткнулся на тонкое колкое острие.
Когда я служил психиатром
… Когда я работал психиатром, совершенно случайно мне попался интересный больной, и я по молодости увлекся так его проблемой, что сам чуть не сошел с ума (!!)
Больной в прошлом был людоедом. Не по своей – по вине его матери. Во время блокады Ленинграда она шла через Ладожское озеро с детьми. Когда стало совсем невмоготу, она зарезала младшую дочку и заставила остальных ее съесть. «Пусть лучше погибнет один, а не все. Так делала ваша бабушка. И так делала моя бабушка, когда шла гражданская война».
… Династия людоедов. Что это: генетически заложенное извращение или воспитание, так сказать, сценарий жизни? Почему у нас при мысли об этом волосы дыбом встают, а во многих диких племенах каннибализм – в порядке вещей?
… Тема людоедства стала моей сверхценной идеей. Я просиживал в библиотеках все свободное время, выезжал на некоторые исторически значимые в этом плане места, познакомился с некоторыми странными семьями и стал их почетным гостем. И даже отыскал неформальное общество бывших людоедов, которое регулярно посещал.
Огромный материал, накопившийся за три с половиной года, помог систематизировать, наконец, приобретенный компьютер. С его помощью удалось выявить ряд закономерностей. У меня возникла стройная система проблемы каннибализма,