И, постепенно, начало раскрываться новое ощущение. Я то, хоть, и называл его тонким запахом, но, скорее всего, не все пахло. Наверное, это был мой способ воспринимать вибрации разных полей вокруг людей. Одни видят ауры, ну а я воспринимаю это как запахи.
Стал больше обращать внимание на то, что мне подсказывает нос при общении. И, знаешь, туалетная вода и дезодоранты запах человеческой гнили не сильно и маскируют. Успешные пахнут особым образом. Не одинаково, но с каким-то общим оттенком.
Зато пустые людишки, не собирающиеся подняться в жизни, чего-нибудь достичь, имеют в запахе общую нотку.
Первые впечатления, конечно же, могут быть иллюзиями. Честно переждал месяца три и опять прошелся по доступным коридорам, где перемещаются достигшие каких-то высот управленцы, попринюхивался в холлах симпозиумов. Смог пару раз пройтись на тусовке богемы.
Прав вампир. Запахи дают нам сигналы. И получше, чем расшифровка таблиц от важных психологов.
***
Но тут девчонки позвали на завтрак и интересный рассказ прервался.
И не так, чтобы я был очень впечатлен. Любопытно, но мало кому применимо. Но ан-нет. Я то, как собака-ищейка разыскиваю пропажи резко поворачивая по странным линиям. Может быть, и меня ведут неосознаваемые запахи. Скорее всего да.
– Все, теперь точно, моя погремуха будет Бобик, – сказал сам себе. Да и ладно, зато я классный искатель.
Попробовал обнюхать себя. Но вряд ли делал это правильно. Искал нотки успеха, возможно, занимался самообманом.
Ну а насчет запахов. Не могу сказать, что эта теория для меня стала очень уж откровением. Любопытно, изредка щекочет душу. Как то не особо тянуло расшифровывать перспективность окружающих. Разыскивать с чудом, мне было веселее. По серьезному, я периодически окунался в мир искателя. Может и не по серьезным темам. Все больше насчет пропавших животных или загулявших супругов. И то, только для особо ценимых мною людей.
Хотя, на счет зверьков, то и для невредных соседей мог оказать помощь.
Радовало то, что я не терял нить поиска и во время сильного ветра и во время дождя. И в людных местах ничто меня не сбивало.
Не совсем в запахе это дело. Но, зато, объяснять себе ароматными терминами многое было очень-таки удобно. Может быть, я научился настраиваться на какую-то вибрацию, которая помогает перемахнуть волну типовых событий. Но предки воспринимали все простыми животными чувствами, вот и во мне проснулись старая память, где запахами оценивали то, что нельзя посмотреть, послушать и пощупать.
После такого объяснения самому себе, даже в шутку, перестал сам себя обзывать ни Бобиком, ни Шариком. Больше всплывал образ французского или итальянского