– Это конец! Конец всему миру! Катастрофа планетарного масштаба! Ни одна, даже маломальская страна не избежала ядерного удара! Мы даже не смогли понять, кто начал первым. Вся война длилась десятки минут. Все страны, имевшие потенциал ядерного оружия, разрядили все свои арсеналы на ближайших врагов. Били практически наугад, так как агрессор не был опознан.
Военный помолчал, глотая слюну:
– Перехватить ракеты, выпущенные на нас, уже было нельзя. Одна ударила в наш стратегический завод, вторая с нейтронной боеголовкой, так называемой «чистой», упала в районе нашей базы. Куда вы с девушкой и вышли случайно. Из Москвы нам приказали ударить по Китаю всеми боеголовками… Хотя я лично был уверен, что китайцы здесь ни при чём. Но приказы не обсуждаются. Другие базы атаковали США, страны Европы и так по мелочи… Предупредить мирное население было невозможно. Никто бы не успел спрятаться. Нельзя было никого спасти… Сейчас мы начисто лишены связи, ни один город не отвечает. Это означает лишь то, что отвечать некому. Спаслись, возможно, лишь базы, подобные нашей, но поднявшаяся радиоактивная пыль сейчас глушит все сигналы. Мы в мышеловке! Воздуха и продуктов хватит лет на пять, но потом мы погибнем. Помощи ждать неоткуда. На поверхности уровень радиации зашкаливает, и без средств защиты там не выжить даже с нашим уровнем медицинской помощи. Неизвестно, сколько сейчас осталось в живых от шести миллиардов. Я приношу вам, как гражданскому лицу, глубокие извинения от лица всех военных…
Он зло пробормотал:
– Засуньте эти извинения себе куда подальше! Раньше надо было думать! Какой кошмар! Какой кошмар…
Власов взглянул на Него исподлобья и вышел. Конечно, зря Он так с ним. Собственно, лично полковник виноват не был, он и сам переживает не меньше, но косвенно, всё-таки Власов участник всей этой бессмысленной, кровавой и ужасающей по масштабам заварухе, уничтожившей всё живое на Земле.
Не успела дверь за военным закрыться, как в палату влетел врач, видимо, в томлении ожидая в коридоре, пока " товарищ главнокомандующий" наговорится с очнувшимся пациентом. Датчики показывали, что у Него всё в норме, потому врач и разрешил Власову первым поговорить с гражданским, спасённым в мёртвом городе. Вообще-то, врач, Андрей Олегович, ненавидел военных, хотя сам, по сути, им и являлся, закончив Военно-Медицинскую академию в Саратове. Да чёрта-с два он бы перевёлся в неё из обычной медакадемии, не посули военные безбедное будущее и гарантированное жильё. Андрей Олегович, голь перекатная, повёлся на речи представителей военной академии, и закончил её. При чём, военных медиков в армии за настоящих военных не считали, а на гражданке их не считали за настоящих врачей. В итоге, он, конечно, получил и жильё и обеспечиваемую работу, но жил в основном в общежитиях и практически на чемоданах, так как, не имея семьи, его чаще других переводили на другие места службы. Так, полжизни он и провёл в переездах от одного до другого военного городка, пока не осел на этой треклятой базе, как крот под землёй. Единственная