– Матка? Нет у меня никакой матки.
– Само собой, что нет. Еще этого не хватало.
Машина плавно свернула, пролетая между брошенными небоскребами. Здания были мертвы – Блум не сомневалась, что в них живет самое большее три, может, четыре семьи. Те, кого не устраивал довольно отсталый статус Гатларка, еще много лет назад сбежали за пределы системы. Другие создали в Приме свои маленькие королевства в виде отдельных районов и жилых комплексов. «Все равно они проиграют, – лениво подумала Блум. – Мы все проиграем – нас захлестнет средневековье, замки, история и паутина древнего герцогства.
А… пошло оно все…»
Размеренный полет успокаивал. Керк дремала, пока машина не начала медленно снижаться, выпуская шасси, которые вскоре коснулись покрытия улицы перед самым баром.
– Сейчас нажрусь, – сообщила ездолету Блум. – Наверное. Включи блокировку генодатчика. Тетка, присмотри за машиной.
– Присмотрю. Но много не пей, дорогая.
– Ясное дело.
На улице воняло, из открытых дверей бара тянуло дымом и затхлостью, но Керк это нисколько не мешало – она считала «Пикси» своим любимым притоном. Там всегда было достаточно темно, чтобы посидеть в одиночестве, и достаточно светло, чтобы позволить себя подцепить очередному простаку, простачке или бесполому после генотрансформации существу. Но сейчас Блум не хотелось любовных приключений – только напиться. Напиться и забыться.
Она прошла мимо сканера, который, тихо попискивая, просветил ее и, не обнаружив никакого оружия, пропустил в коридор. Быстро пройдя через него, Керк оказалась в большом зале с пустой сейчас голосценой, изгибавшимся вдоль стены баром с автоматами по продаже напитков и проходом в два зала поменьше по сторонам, а также лестницей на второй этаж. Когда-то Блум слышала, что в «Пикси» имелся еще минус первый этаж, находившийся прямо под главным залом, но он ее не интересовал – она подозревала, что там обретаются нелегальные генотрансформанты, нанитовые наркоманы и одному дьяволу ведомо кто еще. Пока же она плыла в дыму сигарет и нескольких кальянов с легкими наркотиками, лавируя в поисках свободного места у бара.
– Мне «Золотую мочу», Фред, – сказала она едва соображавшему бармену. То, что тот в стельку пьян, она заметила почти сразу же. В любом другом заведении он наверняка бы за три секунды вылетел на улицу, но не здесь. Любимый старый «Пикси».
– Меня зовут не Фред, – пробормотал бармен, ставя на стойку квадратный стакан.
– Не важно, – пожала плечами Блум. В свое время она смотрела сотни старых плоскофильмов доимперской эпохи, возможно, снятых еще на легендарной Терре, и, судя по тому, что она помнила, каждого второго бармена звали Фред. А может, она с чем-то спутала. Или… собственно, в самом деле не важно. – Просто налей.
Бармен не возражал. Он налил сто граммов желтоватой