Непередаваемо чарующе облизнув с края соль и с недвусмысленным намеком продемонстрировав свой влажный язычок, Настя одним глотком опрокинула текилу и поставила опустевшую стопку на стойку. Подцепив коготками кусочек лайма, девушка откусила от него половинку, а то, что осталось, эротично протянула Люциферу.
Ей все еще до дрожи в конечностях хотелось соблазнить демона, и мало что в настоящий момент могло бы сбить ее с намеченного пути.
Глядя вампирше в глаза, падший ангел принял угощение, не менее эротично облизнув потом пальчики девушки и даже обхватил один из них своим ртом.
Сделал он это настолько многообещающе и возбуждающе, что Настя снова почувствовала, как разум ее поплыл куда-то вдаль, оставляя в теле только плотские и граничащие с животными инстинктами сладострастные желания.
– Так вот какой ты стала, Настенька… – услышала она издалека задумчивый голос Люцифера и, поняв, что тот продолжает ее дразнить, усилием воли вернулась к реальности.
Усевшись на стул рядом с Настей, демон сделал еще глоток бурбона и уставился на девушку своими проницательными, мудрыми и глубокими изумрудными глазами.
– Скажи мне, девочка. Какой ты себя запомнила? Я говорю о том времени, когда ты могла бы еще посмотреть на себя в зеркало.
– Я помню себя… Хм… Пожалуй, милой, юной, весьма дружелюбной и даже наивной. Не чуждой амбиций и считающей себя хитрой. Лишь многим позже поняла, что хитрость мне несвойственное чувство. Уж слишком я во всем прямолинейна. Но это лишь воспоминания и очень старые. Давно я не смотрелась в зеркало…
– Действительно, несмотря на возможности, что сулит вампирам темный дар, огромным минусом такового является неспособность когда-либо увидеть себя в зеркале, во веки вечные.
– Я скучала по своей внешности, – призналась девушка. – Но жизнь заставляет привыкать ко всему, привыкла и я. Я запомнила себя в том виде, в котором пошла на последний свой бал, совсем еще юной девушкой, и именно с этим образом в сердце я все эти годы, из века в век, жила.
Люцифер опустил свои веки, и одна из окутанных туманом стен вдруг волшебным образом превратилась в зеркало. В нем отражалось все: и барная стойка с разномастными бутылками в витринах, и Люцифер в элегантном костюме и с прекрасными черными крыльями, и пауки, и дубовые панели, и даже сияющая звездами вместо глаз жутковатая, мрачная тень за стойкой. Не отражалась только Настя.
Не понимая, к чему клонит падший ангел, вампирша сделала тени знак повторить напиток и, вопросительно глядя на Люцифера, театральным жестом показательно опрокинула окровавленную текилу в себя.
Зеркало показало лишь то, что сам по себе напиток поднялся в воздух, потом мистическим образом словно бы растворился, вылившись в никуда, и опустевшая стопочка потом изящно опустилась на стол.
– Многие считают, что зеркала не отражают вампиров