Девушке показалось, что мир ее рухнул. До настоящего момента она еще верила в то, что может попасть на небеса, но теперь же она почувствовала, как перед нею распахнулись двери в ад. Все то, чему учили Настю родители, все то, что прививали ей в институте, оказалось ложью. Ложью, от которой очень явственно и неприкрыто теперь подванивало гнильцой.
Дико заревев, одним движением руки Настя отбросила от себя священника. Ударившись об каменную кладку подвала, тот грузно осел на пол и выставил перед собою массивное золотое распятие, что висело у него на груди.
– Что вы наделали? – закричала девушка от бессильной боли в душе. – Ведь я же вам доверилась! Ведь вы же прививали мне все эти добродетели, которыми я хотела жить! Как вы, бессовестный, могли лишить меня чести во сне?!
– Не скажу, что это было трудно! – облизнув губы, очень гадко хихикнул священник. – Еще ведь в институте уже я давно к тебе присматривался, да только ты все скромницу из себя да недотрогу корчила!
– Но зачем? Зачем так со мной поступать? Да еще и в храме святом! Как же можно?!
– Ну а что добру пропадать? – развел руками наглый поп. – Тебе все равно помирать, а тут – хоть мне какая-то услада.
– Что значит помирать? – насторожилась Настя.
– Неужели ты и правда думала, что экзорцизм снова сделает тебя человеком? Наивное дитя. С носферату может быть лишь один разговор – осиновый кол в сердце, да на костер! И думается что-то мне, что очень скоро ты на нем окажешься!
– За что? Ведь я не сделала же ничего плохого! – закричала Настя. – Я мечтала быть фрейлиной при императоре. Да я же замуж мечтала выйти! И жизни я лишила только тех, кто это искренне заслуживал!
– Такой как ты не место среди людей! – поднявшись на ноги, наставительно сказал священник. – Я лично избавлю светлый мир от такой богомерзкой твари, как ты! Очень жаль, что ты проснулась слишком рано, и кончил я в тебя всего два раза! Один раз, третий, случайно мимо получился…
Только сейчас, присмотревшись к платью, Настя увидела, что испачкано оно теперь не только кровью, и даже взвыла от унижения и ярости.
– Да будь ты проклят, дьявол в рясе! – воскликнула девушка, понимая, что разум покидает ее.
– О нет, поганая нечисть клыкастая! Я не дьявол! Но все же скоро ты передашь от меня Белиалу привет!
Выставив перед собою крест, поп отважно пошел на Настю. Увы, он не знал, что кресты не так уж и губительны для вампиров, как писал о том аббат Кальме.
Закричав от раздирающей ее изнутри душевной боли, Настя стремительной молнией налетела на священника и как тростинку переломила его руку с крестом.
Поп закричал и понял, что надо бежать, но было поздно.
Швырнув