Постепенно Марк и Соня адаптировались к произошедшим кардинальным изменениям своего жизненного уклада. Время в соответствии с законами существования мира продолжало незаметно двигаться вперёд, а дети, сообразно уже законам природы, вполне заметно увеличивали свои параметры веса и роста. В ежедневной суете сует, разрываясь между ответственной работой оперирующего хирурга и не менее важным трудом по уходу за детьми, Марк не заметил, как наступило 6 марта 1954 года – день когда исполнился первый год пребывания его тройняшек на этой планете. В этот день у него не было ночного дежурства, и он вернулся домой раньше обычного. Он не сразу увидел, что на столе дымилась картошка в мундирах, обрамлённая по бокам кусочками маринованной селёдочки и кружками дорогой копчённой колбасы. Фон этих недешёвых яств украшала позолоченная обёртка бутылки яблочного сидра. Уставший Марк не обратил внимания и на то, что детки были одеты чуть наряднее, чем всегда. Вместо темноватых тонов детской одежды он ползали по ковру в штанишках и распашонках ярких цветов. Когда улыбающаяся Соня попросила мужа откупорить бутылку и разлить её содержимое по гранённым стаканам, Марк встрепенулся и, словно отходя от замороженного состояния, невнятно спросил:
– А собственно по какому такому поводу такой банкет? Сегодня, вроде бы, не 1 Мая и даже не 7 Ноября.
– Сегодня, милый, – рассмеялась Соня, – у нас более знаменательный праздник, чем день солидарности трудящихся и более величественный, чем день октябрьской революции.
– Разве так бывает? – задумчиво протянул Марк, недоумевающе глядя на жену.
– Ещё как бывает! – радостно воскликнула она, прильнув к мужу с высоко поднятым стаканом зажатым в руке, – выпьем, дорогой, за первый день рождения наших детей!
У непьющего Марка на глазах выступили далеко нескупые мужские слёзы, он вдохновенно поцеловал Соню и, импульсивно схватив бутылку вместо стакана, осушил её почти до конца. Забыв про картошку с селёдочкой, он бросился к детишкам, продолжающим хаотично передвигаться по полу. Хватая поочерёдно каждого из них на руки, он осыпал их поцелуями, взволнованно приговаривая:
– Надо же, дожили! Будьте здоровенькими и удачливыми, мои ненаглядные!
«Здоровенькие и удачливые» тем временем продолжали раскидывать простые резиновые и целлулоидные игрушки, которые Марк покупал им