– О чем ты думаешь, когда я с тобой разговариваю? Ты вся провоняла сигаретами. Позор!
– Мама, я взрослый человек и сама буду решать, что мне делать.
– Ах ты дрянь, да как у тебя только язык не отсохнет, – да уж, на эпитеты мать не скупилась. А после того, как она, случайно застав меня дома с сигаретой (а кто ее просил приходить с работы на пол дня раньше?), попыталась в порыве чувств побить меня веником, я поняла, что мой трудовой порыв вовсе не избавил меня он проблем с родителями. Я как получала по скандалу в сутки, так и получаю. Ситуация тупиковая. Но однажды она усложнилась тем, что из армии приплыл мой драгоценный братец, Константин Новацкий. Я и до его трехлетнего плавания в рядах Советской Армии его не жаловала из-за его патологического презрения к моей персоне, а тут и вовсе впала в шок, когда в нашем молчаливо-скандальном доме поселился взрослый грубый мужик, осматривающий меня, как пришедший в негодность товар.
– Ты что, Алиска, думаешь, что ты с сигаретой кому-нибудь будешь нужна?
– Да девчонка типа тебя должна целыми днями делать прически и гладить юбки.
– Зачем? – упиралась я.
– Затем, чтобы выйти замуж.
– Зачем?
– Вот ты дуреха. А как же иначе. Ты в принципе, девка неплохая, ноги, грудь на месте. И может даже, кто тебя и захочет взять, если ты постараешься. Но пока ты красишься и куришь, шанса нет. Ты похожа на вокзальную шлюху. И штаны эти грязные выкинь. – После таких разговоров мне становилось совсем плохо дома. Если бы у меня был хоть минимальный шанс уехать, я бы конечно, уехала. Но ехать было некуда и я свела свое пребывание в квартире к минимуму. Слава Богу, у меня была своя комната. Если я приходила к двенадцати и уходила в семь-восемь утра, то могла никого вообще не встретить. Так я и передвигалась. Прислушаюсь, нет ли кого-то в коридоре, и только тогда иду на кухню. Быстро наплюхаю себе еды и бегом в комнату. Все сигареты, и утренние и дневные я выкуривала вне квартиры. На лестнице, в другом подъезде, на другой улице… И на всякий случай зажевывала конфетами. Может быть, если бы домашние спокойнее отнеслись к моему курению, я бы не была вынуждена тратить столько времени на конспирацию. Может быть, тогда я больше бывала вы дома. А может быть и нет.
Поскольку я целыми днями болталась по улицам, не желая видеть родню, но большую часть времени я скучала. Никто из принцев со мной не знакомился, тяга к одиночеству у меня начала ослабевать, мне страшно хотелось завести себе друзей. Вариант дружбы с нашими местными компаниями я не рассматривала. Однажды, когда я бродила по району, пытаясь стрельнуть себе сигаретку, меня зазвали в одну разношерстную компанию, из которой я знала только Жанку Смагину. Она подошла ко мне и сообщила радостную новость – один их парень страстно мечтает со мной познакомиться. Я, конечно, не слишком то воодушевилась, представляя себе общий уровень наших