Мохан снова приблизился ко мне. Следила за ним, затаив дыханье. И сердце почему-то билось в груди быстро-быстро. Радостно. Всё-таки, он был живой. Живой! Хотя и пострадал сильно. Из-за меня.
Младший муж встал передо мной. В паре шагов от меня. В глаза мне серьёзно и сердито посмотрел. Проворчал:
– Мы же клялись перед священным огнём, что вместе будем! Как ты могла желать умереть?!
Сердце, кажется, остановилось совсем. И дыханье перехватило.
– Мы же клялись! – сердито повторил он.
Мы и вправду клялись перед священным огнём, на свадьбе. И… и я с ним полностью ни дня не провела. И ни единой ночи с ним не ложилась.
Юноша шумно выдохнул, взгляд поднял к небу. К идущему наверх по небу солнцу.
– Когда люди уходят раньше срока… по неосмотрительности уходят… по глупости… до чего же мучительно!
И снова внутри меня что-то сжалось, болезненно. Он защищал меня. А я едва не оставила его. Своего мужа. Едва не оставила его.
Снова подул ветер. Пламя поднял над костром, выше, раздул в стороны.
Мохан, схватив меня за плечи, оттащил в сторону. Я, напуганная, совсем обмякла. А его руки, крепкие, уверенно увлекли меня за собой, к нему.
– Кажется, погода портится, – сказал Поллав, отвернувшись от нас. Тоже на небо посмотрел. – Странно, вроде ничто не предвещало.
А ветер опять раздул костёр. И потушил почти уже. Да что такое с этим пламенем? С погодой что случилось? Будет буря?..
Потом поняла, что всё ещё стою с Моханом. И тот крепко прижимает меня к себе. Я ощущала спиной его грудь. Внутри которой неровно билось сердце. Я чуяла запах обгорелой кожи, ткани и волос. Но почему-то то, что я стояла рядом с мужчиной, не волновало меня. Возле Мохана было как-то спокойно. Непривычно спокойно. И он только что защищал меня. И он ранен… ох, его раны!
Осторожно вывернулась из его рук. Он поморщился, выпуская меня. Его раны…
Когда присмотрелась к его ожогам, задрожала от ужаса. А юноша просто стоял и смотрел на меня. Внимательно смотрел. Серьёзно. Непривычно было видеть его таким сдержанным. Как будто он, но и не он одновременно. Он же обычно так сердился и ругался из-за ерунды! А тут столько ожогов, больших, но стоит и… молчит.
Осторожно заглянула ему в глаза. Натолкнулась на серьёзный взгляд. Как будто бы взгляд другого человека, смотревшего на меня. Другого. Серьёзного. Который умеет терпеть боль. Который от боли не переживает. И… этот взгляд… что вдруг на него нашло?.. Тот ли это Мохан, которого я знала?..
– У тебя такое лицо… перекошенное. Кажется, лекарь сейчас нужнее тебе, а не мне, – вдруг усмехнулся юноша.
Старший брат, резко развернувшись, растерянно посмотрел на него. Будто и сам увидел впервые.
Новый порыв ветра пронёс золу и дорожную пыль, какие-то травинки. На этот раз я невольно шарахнулась