Кроме того, войны двадцатого века являлись массовыми в том смысле, что в ходе военных действий использовались и истреблялись невиданные ранее объемы материальных ресурсов. Отсюда немецкое выражение Materialschlacht (“битва материалов”) для описания сражений на Западном фронте в 1914–1917 годах. Наполеону, к счастью для Франции, имевшей в то время крайне ограниченные производственные возможности, в 1806 году удалось выиграть сражение под Йеной и тем самым сокрушить Пруссию, имея всего лишь 1500 артиллерийских снарядов. Между тем накануне Первой мировой войны Франция планировала выпуск 10–12 тысяч снарядов ежедневно, а к концу войны ее промышленность уже была вынуждена производить 200 тысяч снарядов в день. Даже царская Россия могла производить 150 тысяч снарядов в день, или 4,5 миллиона в месяц. Неудивительно, что в итоге в машиностроении произошла настоящая революция. Что касается военных потребностей менее агрессивного свойства, можно вспомнить, что во время Второй мировой войны армия США заказала более 519 миллионов пар носков и более 219 миллионов пар штанов, а немецкие войска, верные бюрократической традиции, за один только год (1943) заказали 4,4 миллиона пар ножниц и 6,2 миллиона подушечек для печатей военных канцелярий (Milward, 1979, р. 68). Массовой войне требовалось массовое производство.
А производство в свою очередь требовало организации и управления – даже если целью являлось уничтожение человеческих жизней максимально быстрыми и эффективными способами, как в немецких концентрационных лагерях. Предельно обобщая, тотальную войну можно назвать самым большим предприятием, известным на тот момент человечеству, которое требовало четкой организации и руководства.
Подобное положение дел создавало принципиально новые проблемы. Военные вопросы всегда являлись прерогативой правительств с тех пор, как в семнадцатом столетии они отказались от услуг наемников и взяли в свои руки руководство регулярными армиями. Фактически армии и войны очень скоро превратились в “производства”, комплексы экономической деятельности, заметно превосходившие любой частный бизнес. Вот почему в девятнадцатом веке они столь часто служили источником знаний и управленческого опыта для многочисленных частных предприятий, развивавшихся в промышленную эпоху, например для строительства железных дорог или сооружения портов. Более того, почти все правительства занимались производством вооружений и военного имущества, хотя