– Именно так, друг. Именно так, – с тихой печалью в голосе, грустно подтвердил Тони. – Примерно четыреста человек из нашего подводного братства, три тысячи технарей и обслуживающего персонала, не меньше четырех тысяч гражданских спецов, плюс оставшиеся семьи и те, кто не живет на базе постоянно.
– Чудовищно…
– Мы бы их так и так не спасли. Это как объять необъятное. Кто-то выживает, а кто-то умирает. Мы или они. Жестоко? Возможно. Но тут нет других вариантов, – уже более холодно, с некой философией серийного убийцы сделал заключение молодой механик.
– О Боже! – в сердцах воскликнул Мартин. – Тони, как ты можешь так говорить.
– А что ты хотел? – терпение Тони кончилось, и он эмоционально взорвался. – Я реалист и не смотрю на мир, как ты… Сквозь сопливую призму розовых очков. Иди сам глянь. Лодка битком набита людьми. Еще неизвестно, осилит ли система регенерации воздуха прокачать такой объем…
Мужчины замолчали. Пару минут каждый думал о чем-то сакральном. В помещении повисла гнетущая, налитая тяжелым свинцом тишина. Остальные люди в отсеке тоже разом притихли и смотрели на Мартина с такой укоризной, словно это он был виноват в сложившейся ситуации.
– Иди отсюда, Кроунфорд! – грубо высказался Блэр. – Неужели ты не понимаешь, что тебе здесь не рады.
– Что ты к нему пристал! – тут же заступился за товарища Тони. – Ты не купил эту лодку, и она не стала твоей собственностью. Не решай за всех…
Блэр порывисто поднялся на ноги и посмотрел на Тони так, словно хотел прострелить безжалостным взглядом насквозь. От плотно сжатых зубов желваки на его скулах заиграли, а лицо стало до невозможности злым. Мужчина сжал кулаки и даже сделал шаг вперед. Реакция Тони не заставила себя ждать. Он моментально вскочил, поднял руки к голове и приготовился к обороне. Дело непременно закончилось бы дракой, но спешно вмешались женщины. Ничто лучше не действует на разгневанного мужчину, чем искренний плач женщин и детей. Четыре из пяти находящихся в отсеке дам, не сговариваясь, истерично заголосили. Их мгновенно поддержали дети, не сговариваясь, они присоединились к этому мокрому хору. По всей видимости, напряжение последних часов искало полноценный выход и этот момент оказался как нельзя кстати. Лишь знакомая Мартину блондинка проигнорировала всеобщее женское "пение". В ее взгляде не отразилось ничего, кроме полнейшего безразличия и презрения. Всем своим видом она уверенно давала понять, что ей абсолютно плевать на все происходящее вокруг.
Закончил этот самопроизвольный спектакль все тот же Оливер Блэр. Без особых колебаний он развернулся и со всего маха отвесил жене здоровенную оплеуху. Голова женщины дернулась так сильно, что могло показаться, будто ее мокрые от слез глаза вот-вот вылетят из глазниц. Видимо, в их семье такое практиковалось достаточно регулярно, так как реакция женщины оказалась на удивление спокойной и мирной. Она тут же затихла, покрепче обняла детей и, размазывая по лицу слезы, отвернулась к стене.
– Пойдем