– Возможно, и не знаю. Более того, я точно не понимаю, чем могли помешать в этой вашей схеме дети? – начиная закипать, с каменной интонацией задал вопрос капитан.
– Занятыми автобусами…
– Что!?
Негодование и злость, разочарование и боль – все это единовременно слилось в коротком, но таком болезненном вопросе Кристофа.
– Не спеши осуждать и презирать, – в голос кардинала вплелись стальные нити. – Мы знакомы много лет, и ты всегда верил мне. Верь и сейчас. Я сам готов остаться и уступить кому-то свое место в убежище с открытым сердцем и без колебаний. Но у меня есть понимание цели. Великой и благой. Кто поможет людям в будущем хаосе? Кто даст им Веру? Кто укажет путь праведности и любви? Только святая церковь! А без истинных, праведных носителей веры она слаба. Только святые отцы могут по-настоящему дать Веру и Божью Любовь людям. Только отцы…
Кардинал задумчиво замолчал, будто давая Кристофу время на осознание его слов.
– Вспомни времена Колумба и Магеллана. Рискуя жизнями, стоически перенося все трудности и невзгоды, а порой и умирая, святые отцы шли в этот чуждый мир, неся с собой истинную Веру. Ведь именно католическая церковь посылала своих любимых сынов на смерть ради лучшего мира. Они несли слово Божье, его Заветы и Любовь. Ты же не будешь отрицать очевидные вещи?
Кристоф молча покачал головой.
– Уверен, что подлинную доброту христианства ты тоже отрицать не станешь.
Безмолвное движение головы повторилось.
– Сын мой, верь мне… От чистоты твоей веры будет зависеть очень многое. А я знаю, насколько истинно ты веришь. Не меньше, чем любой из членов совета. Не меньше меня. Даже не меньше Папы…
Последовала мгновенная реакция на слова. Леманн резко вскинул голову и внимательно посмотрел отцу Томазо в глаза. Эта неосязаемая дуэль длилась всего несколько секунд, но ее хватило, чтобы Кристоф сделал выводы и принял собственное решение.
– Но дети…
– Великая и ужасная жертва… Ты должен понимать, ты же солдат, – тяжело вздыхая, кардинал приложил обе ладони к груди.
– Я все равно приведу в убежище детей! – с гранитной убежденностью в голосе воскликнул капитан.
– Одного рейса хватит! Мы перенаправили автобусы. Они поехали по близлежащим к Риму соборам и церквям. Соберем святых отцов с их семьями. Они станут той самой божественной армией во вновь воскрешенном мире.
– Автобус уже уехал за детьми. И я послал своих людей за ними. Уверен, что они привезут не менее пятидесяти человек.
– Ты осмелился шагнуть против нас? Против Бога и святой церкви?
Глаза кардинала сверкнули обжигающим гневом, а сам он одним движением поднялся на ноги и навис над сидящим капитаном. Его плотно сжатые губы натянули кожу на скулах и от этого лицо приобрело некий зловещий вид.
– Вовсе нет. Я люблю Бога и уважаю святость церкви. Мне очень