Даже то, что мы не являлись официально семьей, не мешало развитию, о чем постоянно твердили соцработники, работающие с нами. Кто-то из них наверняка знал о нашей особенности, но из жалости к Рине молчали. Хорошо, что были такие люди. Совсем не хотелось попасть в немилость ЗСЦ.
– Па-а-а… Па… п-па… – протяжно сказала дочь, как всегда сидя на руках. – Ут-т-то!
Игрушка моментально оказалась на полу, едва Рина очутилась в нашей комнате.
– Она уже ползает. Может, отпустишь, живая ведь? – привстав, спросил я.
– А мы любим сидеть на руках, правда, Рина? – не унимался Адриан.
– Ну, так что сегодня за день?
Я продолжал перебирать даты, но вспомнить ничего не мог.
– Ох, какой нехороший папа. Совсем забыл про твой день, – наконец просиял муж, опустив дочь на кровать.
Получив свободу, Рина тут же подползла ко мне.
– Ут-т-то, – повторила она, улыбаясь и протягивая руку.
В ее глазах сиял восторг. Столько новых вещей перед глазами она не видела давно. С самого появления в нашем доме. Видимо, ее привлек стеллаж на спинке кровати и книги в нем.
Мы обычно не пускали ребенка в нашу комнату. Так мы учили ее, что у каждого должно быть личное пространство и родительская спальня – не место для игр. Более того, если Рина привыкнет к этому, в будущем у нас будет чуть меньше проблем. Со своей стороны мы тоже не входили в детскую без надобности. Нам очень хотелось, чтобы дочь понимала личные границы: как свои, так и окружающих. Пусть она ещё не осознавала наших стараний – и приходилось днем закрывать дверь в эту комнату.
– Ее день? – я окончательно проснулся.
– Ага. Сегодня ее день рождения по документам, – Адриан смотрел на меня и словно чего-то ждал.
В его глазах плясали лукавые зелёные чертики. Я и в самом деле забыл про эту дату.
– Будем праздновать? – спросил я, чуть привстав.
– Да.
Рина тем временем попробовала залезть мне на живот, но у нее это не получилось, и она неуклюже упала на бок, рассмеявшись. Теперь она встречала некоторые свои неудачи смехом. Пусть и не все.
– Устроим вечеринку? – спросил я, погладив дочь по щеке.
– Нет, – покачал муж головой, присев рядом. – Давай просто вечер проведем вместе, как обычно.
Потом последовал грустный вздох:
– Да и звать некого.
И правда некого. Законодательное требование обязывало нас предупреждать окружающих, подходивших к нам, о болезни Рины, на случай если дочь порежется во время игры. В результате, стоило мне или Адриану появиться на какой-то детской площадке, как от нас шарахались все. Теперь я понимал, о чем говорил любимый полгода назад. Родители боялись и не подпускали своих детей, вне зависимости от пола. Пару раз даже слышалось обидное: «Зачем они ее сюда таскают?» и «Разве с