Король и Мастер. Лана Ладынина

целью Братство заказало статую Богоматери мастеру, имя которого уже никто не помнил11. Слава о чудесной статуе, распростаняющей временами Божественную Благодать, разошлась по Нидерландам. Посмотреть на неё и вознести молитву приходили паломники, путешественники, священники всех рангов и визитёры города из благородного общества. В Соборе хранилась и старинная книга, повествовавшая о чудесах, произошедших с горожанами или паломниками, на которых излилась чудодейственная сила статуи. Адриан, отличавшийся набожностью, но при этом никогда не забывавший воздать должное своей персоне, по приезде в Хертогенбос, тоже отправился лицезреть знаменитую Мадонну и испросил у неё вдохновения перед началом работы в соборе.

      – Ваш резец тоже внёс свою лепту, мастер Адриан.

      – Спасибо, Иероним. Твоя похвала много значит для меня.

      Уже несколько месяцев два мастера работали бок о бок, выполняя заказы собора. Адриана ван Весела12, прославленного резчика по дереву из Утрехта, пригласили изготовить несколько многофигурных резных композиций для алтаря, главным образом из жизни Святой Богоматери. Один из священников собора поведал Адриану их страхи потерять чудотворную статую, если опять случится пожар. Когда Адриан приступил к работе, его резец, казалось, сам собой выявлял черты, слегка напоминавшие деревянную статую. Работа резчика в соборе подходила к концу, он собирался вскоре покинуть Хертогенбос и отправиться в Антверпен, где его уже ждал следущий заказ для одной из антверпенских церквей. Адриан ван Весел был небольшим, пухлым человеком средних лет с округлым, добродушным лицом, светящимися карими глазами и тёмными пышными волосами с серебрянными нитями седины. Его добронравие и боголюбие отражались в его работе: фигуры, лица и позы отличались особой одухотворённостью.

      Здесь Адриан встретил Иеронима ван Акена – талантливого, становившегося весьма популярным художника из семьи потомственных живописцев. Его отец, Антониус ван Акен, возглавлял известную в городе семейную мастерскую, где работали и старшие братья Иеронима – Гуссен и Ян. Однажды в порыве откровенности Антониус признался Адриану: он считает Иеронима самым талантливым из своих сыновей, хотя Гуссен и Ян вполне добротные живописцы. Адриан мысленно согласился с Антониусом. Прославленный мастер предрекал приобретающему известность художнику большое будущее, успех в Нидерландах и за пределами. Снующие мимо священники, мастеровые, взглянув на эту беседующую пару, прятали смеющиеся глаза и сдерживали усмешку. Полноватый ван Весел глядел снизу вверх на высокого, сухощавого, но крепкого Иеронима ван Акена. Адриану нравилось его обрамлённое светлыми, чуть вьющимися волосами, резковато очерченное лицо с прямым носом, тонкими губами и серо-голубыми глазами, задумчивыми и умными, отчего он казался несколько старше своих лет. «Ему около