Эта дороговизна письменного материала благоприятствовала стремлениям сделать почерк более мелким, сжатым. Так называемые уставные буквы мало-помалу вышли из употребления и попадались только в роскошных книгах. Их заменили более мелкие буквы, двойные (вязь); эти буквы отличаются изяществом, но тем более утомляют глаз палеографа (разбирателя старинных почерков), что они отличаются чрезвычайным разнообразием и нередко форма их зависит от личного вкуса переписчика. С вязью, представляющей собственно курсивный почерк, соединяются сокращения, превращающие иногда целое слово в один росчерк пера. Всё это дало возможность уписывать на одной странице то, что иначе заняло бы десять; большое сбережение бумаги, разумеется, но вместе с тем и значительное увеличение пытки при чтении, например, рукописей, предназначенных для торговли, или тетрадей с заметками, писанных учениками. Но раз это вошло в привычку (на что требовалось много времени), кажется, ни с чьей стороны не раздавалось жалоб.
Другим средством для ограничения расходов на бумагу служило употребление называвшихся тогда тироновских знаков, по-нынешнему – стенограммы.
Греки – может быть, а римляне – наверное очень рано употребляли знаки сокращений (notae) для записывания речей во время их произнесения. Рассказывают, что Ксенофонт, знаменитый историк и ученик Сократа, записал таким образом беседы своего учителя о нравственности и политике, которые он изложил затем в сочинениях, дошедших до нас. Вот другой, ещё более замечательный пример: сапожник Симон, у которого Сократ любил иногда непринужденно побеседовать с своими учениками, также придумал знаки, с помощью которых он сочинял, по весьма распространенной тогда моде, сократовские диалоги. Полагают, что некоторые из этих вещей находятся в диалогах, приписываемых Платону. У римлян честь изобретения первой системы знаков для такого употребления принадлежала отпущеннику и другу Цицерона, Туллию Тирону; таким образом эти знаки сохранили имя своего изобретателя. Сам Цицерон пользовался иногда этими знаками в переписке со своими друзьями. Не может быть сомнения, что в судах и в сенате секретари имели для своих услуг стенографов, которые назывались notarii. Очень низкая должность этих notarii мало-помалу приобрела большое значение. Из простых записывателей они превратились в секретарей в собственном смысле этого слова, затем в хранителей подлинных дел, и вот таким образом их название перешло к нам для обозначений очень почтенного класса общественных