Но гости Яшкиного веселья, судя по всему, не разделяли. Крылатый незнакомец, нахмурив брови, огляделся по сторонам и, приложив указательный палец к сиреневым губам, шикнул на малыша.
Буквы, каждая на свой манер, бурно выражали недоумение и возмущение Яшкиным поведением.
Абра-ар, топнув ногой, растерянно крутил головой, как бы не понимая, как такое вообще может быть.
Бурундун, как обычно, проворчал, грозя мальчику пальцем:
– Б-б-беспредел! Б-б-батенька!!
– Вай-вай-вай! – вторил ему Вьюга-вьюн, который, заложив руки за спину, то и дело прохаживался вдоль стола.
Гагатуна слышно не было: видимо, потерял дар речи.
Только Дзинь-да-да, по-девчачьему сложив вместе ладошки и несколько наклонившись набок, сочувственно смотрела на мальчика.
Барсик махнул хвостом, и шум тут же прекратился.
«Пан-король счёл нужным объяснить, наконец, – думал обиженный Яшка, – что здесь происходит».
– Я-ш-ш-ша… – протянул кот. – Ты – умный мальчик. И, конечно, догадался уже, что стал частью сказки. Я давно наблюдал за тобой, чтобы понять, достоин ли ты узнать нашу тайну. Это весьма трудно, Яша. Ведь ты упрямый и ленивый, проказник и врун. Да, да! Врун!
Последнее слово кот повторил, заметив, как Яшка покраснел и мотает головой.
– Помнишь, когда ты мячом разбил аквариум и об этом узнали родители, ты взвалил вину на меня? А когда ты выдернул из розетки шнур от холодильника и испортилось мясо, ты снова обвинил меня. Ах, Яша, Яша… – с грустью перечислял Яшкины грехи Барсик.
Сиреневый незнакомец нагнулся к коту и громко, чтобы слышали все, сообщил, будто отчитался:
– А ещё мальчик запер в туалете добрую нянечку, перевернул тарелку с супом, поставил синяк Вовке под глазом, напúсал под батарею…
– Глаза у плюшевого слоника вырвал! – проснулся Гагатун.
Раздавшиеся со всех сторон «охи» и вздохи довели Яшку окончательно, и он заплакал.
Дзинь-да-да, став на цыпочки и размахивая руками, старалась перекричать остальных:
– Давайте успокоимся, друзья! Довольно! Держите себя в руках!!
Яшка закрыл лицо руками и тихо плакал, чувствуя, как слёзы прокладывают путь по его горячим щекам. Что-то тёплое и шершавое коснулось подбородка и слизало застывшую слезу. Стало щекотно, и малыш невольно улыбнулся.
– Но именно ты, Я-ш-ш-ша, – кот с нежностью произнёс имя мальчика, – маленький и слабый, бросился защищать меня от стаи бездомных собак. Именно ты достал из скворечника раненого зелёного попугая и отнёс его в медпункт. Именно ты отобрал у Вовки белую крысу с красными глазками, которую баловник потехи ради чуть не утопил в луже, а потом, укутав в свой свитер, ты долго отогревал её и плакал. – Барсик, мурлыкая, ласково потёрся об Яшкину щёку и продолжил: – У тебя доброе сердце, Яша, которое любит и верит в чудеса. А если искренне веришь, чудо не обойдёт тебя стороной. Ты достоин, Яша, нашего чуда!
Где-то наверху скрипнули дверцы шкафа, и в комнате стало светлее,