В чинах он рос по выслуге, от рядового до майора, ни разу не перескочив через старшинство, что во многом объяснялось гордостью и самомнением, свойственным всей породе Потемкиных и карьере не способствовавшим.
В нижних чинах Потемкины ходили не всегда. По семейным преданиям, род их происходил из такой глубокой древности, что позавидовали бы и римские императоры, а уж тем более русские цари. Потемкины вели свой корень от самнитских князей Авзонии. Суровые коренные жители Апеннинских гор, самниты, не пожелали подчиняться пришлым римлянам, и не однажды побеждали их, пока не были почти все истреблены вследствие своей неукротимой гордости.
Когда великий Рим пал, потомки одного из славных князей самнитов – Понциуса из города Потенции бежали в Литву, впоследствии вошедшую в Речь Посполитую, которую, не вникая в тонкости устройства этого союзного государства, обычно называли Польшею, откуда один из храбрых отпрысков Понциуса – Потемтин перешел на службу к князьям московитским, где его наследники, поименованные более понятным на слух прозвищем Потемкиных, достигли немалых чинов и званий.
Они служили воеводами, ходили в царских стольниках и окольничих и получали от царей немалые вотчины. Самым известным среди них был окольничий царя Алексея Михайловича, за познания в чужих языках и проницательный ум назначенный главою посольств в чужедальние страны – Австрию, Англию, Францию и Италию.
Окольничий Потемкин прославился не только познаниями, но и непомерной гордостью. Занемогший испанский король, чтобы не откладывать прием посла из далекой Московии, начал беседу с ним, лежа на диване, вынесенном в тронный зал. Окольничий, не желая уронить чести своего государя, потребовал, чтобы ему предоставили диван, и, лежа, продолжил разговор с королем.
Рассказ об этой демонстрации самнитской гордости светлейший князь Таврический услышал в самые юные годы и не забывал его никогда.
Немногочисленный род Потемкиных, расселяясь по дарованным им за верную царскую службу вотчинам, измельчал и разделился на две ветви. Одна из них, московская, почти угасла и через женское потомство утратила фамилию.
Вторая, обитавшая в смоленских поместьях, раздробилась и с потерей Смоленска вновь оказалась в Польше, то есть в Речи Посполитой, а после возвращения порубежного города «тишайшим» царем Алексеем Михайловичем, хранила в мелкопоместной глуши некогда громко звучавшую в царских палатах и при дворе европейских королей фамилию предков и неистребимый гордый дух строптивых самнитов.
Александру Потемкину удалось