Сейчас, когда он, понизив голос и нацепив на лицо маску ужаса, заговорил про гробы, Виктору вспомнилась детская забава из его, к сожалению, далекого уже пионерского прошлого. В памяти всплыло, как в пионерском лагере после отбоя, ребята пытались пугать друг друга страшными историями, рассказываемыми в темноте, сиплым голосом о гробах, скелетах и прочих страшных, как им казалось, предметах.
Махмуд, тем временем, продолжал:
– Он велел поднять один из гробов. Тот немедленно рассыпался в труху, из него выпал скелет – Махмуд трансформировал «маску ужаса» в гримасу изумления и устремил свой взгляд вниз, имитируя предполагаемое поведение барыги. – Вместе с костями на землю упали стеклянные фляги римской работы, завернутые в папирус.
Автомобиль въехал на территорию города Махага, что послужило гиду поводом, прервать сюжет повествования для лирического отступления.
– Мой родной Махага, знаменит на весь Ближний Восток своим чесноком – с нескрываемой гордостью заявил Махмуд. – Он растет здесь на плодородной илистой почве долины Нила, напоенный нильской водой и одаренный щедрым египетским солнцем. – Продолжил оду родному городу водитель, ввернув поэтические нотки, скорее всего, строки из какого-нибудь произведения местного поэта. – Правда, весь город при этом пропах чесноком. – Закончил он утратившим пафос голосом.
– Неподалеку отсюда, раньше было древнее городище Амарна – столица, которую воздвиг в ХV веке до нашей эры фараон-диссидент Аменхотеп IV, муж Нефертити, задумавший заменить исконные египетские культы на поклонение единому богу солнца – Атону, за что он считается предвестником единобожия.
Родной город Махмуда, не смотря на пафос, с которым египтянин о нем рассказывал, оказался невзрачным, небольшим и малонаселенным провинциальным городишком. Очень скоро он остался позади, не произведя на Виктора никакого впечатления.
Еще недолго пропетляв под аккомпанемент рассказа Махмуда об Аменхотепе по узкой, еле угадывавшейся дороге, машина выехала на ярко освещенную полуденным солнцем поляну. С места остановки автомобиля можно было отчетливо видеть зелено-голубую полоску Нила, на противоположном берегу которого возвышался горный массив. Река изобиловала крутыми поворотами, множеством больших и малых островков, частично представлявших собой нагромождение булыжников, частично – поросших каким-то невысоким зелено коричневым кустарником.
Выбравшись из машины, путешественники двинулись в сторону реки. Скоро над линией берега появилась вершина белого треугольника паруса. По мере приближения мужчин к реке, треугольник вырос в традиционную нильскую фелуку, довольно большую лодку с изящным высоким