– Восторг-восторг! – резюмирует Серж, укладывая наши чемоданы, – ну что, в путь!
– В путь! – отвечаю я, помогая ему.
Мы запрыгиваем в машину и отъезжаем от дома. Погода становится очень яркой и блестящей, иней серебрится, на голубом небе ни облачка, а солнце, как будто, отражается в листьях своим жёлто-рыжим цветом. Я смотрю в окно, и на моём лице невольно появляется улыбка. Лена берёт мою руку, мы переглядываемся, затем снова смотрим в окно. На короткое мгновение ощущаем себя по настоящему частью вселенной, чувствуем нашу связь с каждым оторвавшимся и парящим на ветру листиком, с каждым глотком воздуха и с бесконечным синим небом в лучах яркого осеннего солнца.
Старательно избегая пробок, мы выезжаем из города и едем в сторону Москвы, наша цель – аэропорт.
– Крайне неудобно, когда в твоём городе нет аэропорта, – начинает Лена.
– Он есть, только ни хрена не работает, – говорю я.
– А я слышала, что его собираются вновь запустить, – поддерживает разговор Тамара.
– Вряд ли там международные рейсы будут осуществляться, – присоединяется Серж, – не такой уж он и крупный.
– Крупный не крупный, но, хотя бы в пределах центральной России, было бы уже неплохо, – замечаю я.
– Ты же всё равно летать боишься, – провоцирует меня Лена.
– Ты как будто не боишься? – подкалываю в ответ я.
– Да бросьте вы, летали-то два раза, всё без эксцессов обошлось и на том спасибо, – примиряет нас Тамара, – по статистике вообще не так уж много людей в самолётах гибнет, по сравнению с автотранспортом, например.
– Спасибо взбодрила, – ехидничает Лена. – Серёг, вот ты, наверное, часто путешествуешь, как тебе спокойней: ездить, летать или плыть вообще?
– Раньше как-то больше переживал и волновался по поводу «способа перемещения», но чем дольше я катаюсь туда-сюда, тем меньше обращаю на это внимание. Особенно, когда тебе нужно как можно быстрее из точки А в точку Б попасть по делам или работе.
– То есть всё определяет время, проведённое в пути? Чем быстрее, тем лучше, чем чаще, тем спокойнее? – продолжает расспросы Лена.
– По сути да. На ту же турбулентность в десятый, двадцатый, тридцатый раз уже не так реагируешь, как в первый, когда впиваешься в кресло самолёта и молишься всем богам, каких только вспомнишь. Опыт, конечно, придаёт спокойствия. Но на отдыхе, скажем, если ты путешествуешь просто, то сами по себе эти начальная и конечная точки А и Б тебе не так важны, главным становится само перемещение по всем промежуточным точкам и то, что с тобой там происходит.
– Слушай, тут можно, прям, пофилософствовать. Представь, точка А – рождение, точка Б – смерть, – начинаю я, – в сущности, для человека, для его ощущения себя в мире, эти точки не являются супер определяющими: где и когда родиться он не выбирает, где и когда умрёт не знает наверняка. Для него, как раз, важными и являются все промежуточные точки, они, собственно, жизнь и составляют.
– Хм, ну да, всё в жизни соотносится, только всё разных масштабов. Вот мы здесь, вот мы в Сочи, вот мы