– Мой импе… – он запнулся и хотел продолжить, как дверь отворилась.
– Слушаю, Бертье!
Пассажир сидел в углу кареты, обернувшись в просторный плащ из толстого сукна. Поднятый широкий воротник и надвинутая на лоб офицерская треуголка почти полностью скрывали его лицо. На полу, стоя на коленях перед маленькой чугунной печуркой, молодой слуга, закутанный с ног до головы в одежды явно с чужого плеча, пытался развести огонь. Плетёный короб с берёзовыми углями, аккуратно сложенные дрова, медвежья шкура у ног пассажира, распластавшаяся во всю ширину кареты, и большой кожаный саквояж – составляли всё убранство этого временного жилища.
– Прошу простить за беспокойство,… Впереди опасный спуск… Может быть Вам на некоторое время покинуть карету?..
Пассажир недовольно взглянул из-за воротника плаща,
– Кому, Бертье, Вы говорите об опасности!?.. – он ещё плотнее завернулся в плащ, – Пьер! Будет, наконец, тепло!?..
– Капрал! Спускайте карету! – Бертье взял своего коня за повод, позволил ему ухватить губами клок сена с дороги и пошёл первым вниз к мосту.
Ездовые начали медленно, с особой осторожностью, спускать возы вниз к реке. Благодаря неожиданному решению полковника застелить спуск сеном и подоспевшей помощи многочисленных добровольцев, придерживавших коней и сани, обоз успешно переправился на противоположный берег. Тяжёлую карету с грузом переправляли последней, придерживая карету сзади с помощью четвёрки тяжеловозов.
Потеря времени на переправе позволила продолжить движение только к вечеру.
Темнело. Впереди виднелись слабые мерцающие огоньки – это ушедшие вперёд егеря зажгли факелы.
Не прошло и часа, как обоз въехал в небольшую деревню. За деревней в пяти минутах езды просматривались строения усадьбы местного помещика.
Началась обычная походная суета. Французы метались по деревне в поисках места для ночлега. Те кому повезло занять свободную избу, растапливали печи. Неудачники разводили костры, устанавливали котлы над горящими поленьями, заполняя их всем что можно было найти съестного в крестьянских дворах, погребах и кладовых. Ездовые распрягли своих коней и поили их у колодца, наливая воду в приспособленное для этого большое выдолбленное из дерева корыто. и кормили украденным сеном свих коней.
Младшие офицеры метались по деревне, организуя ночную охрану обоза. Выстрелы, крики, женский и детский плач, кудахтанье кур и гоготанье гусей, визг свиней, ржание коней, звон колодезных цепей, треск ломаемых оград и ворот, в дополнение к этому зычные команды капралов – всё это до поздней ночи сопровождало действия французов.
Многие избы заблаговременно покинутые хозяевами были пусты и не топлены. Крестьяне, оставшиеся в деревне, в основном имеющие «малых» детишек, встречали непрошеных гостей не очень-то радушно.
В одной из изб, пятеро хозяйских