– Вы столько лет у власти и вы многого достигли, но чем больше бы стремитесь думать о санторийцах, тем опаснее ваше положение, Люстон!
Краучер приблизился и жестом отстранил Алмаза. Барс, размахивая великолепным хвостом, отправился точить когти о ближайшее дерево.
– Вы посмотрите кто вас окружает, – уже намного тише сказан он, глядя прямо в глаза президента. – Это же ставленники Кнауша! Если среди них и есть молодые и активные люди, их мнение никогда не будет решающим. Старая команда слишком крепка, они не посмеют допустить даже малейшего колебания их денежного трона. Даже вас они съедят, как только…
Разведчик запнулся. «Вас не станет» он не решился произвести – это было бы слишком большим вызовом президенту. Но тот понял недосказанный смысл и положил руку Ольмису на плечо.
– Но ведь это рано или поздно произойдет, друг мой. Вот и посмотрю, что вы все скажете над моей могилой, увижу ваши истинные дьявольские лица, ха-ха!
Краучеру не понравился смех президента – он ему показался слишком вымученным и даже каким-то зловещим…
– Маср Феррантос, приехала ваша супруга, ей необходимо переговорить с вами! – крикнул с балкона Гаулер.
Президент и разведчик медленно побрели обратно к каменной лестнице, ведшей из сада во дворец. Барс, видя, что он вновь остался в одиночестве, не спеша проследовал в помещение для кормежки. Деревья и кустарники медленно погрузились во тьму и освещались лишь легким серебристым светом луны.
Глава 7
Фененко подвез своего приятеля к дому, где Касатин снял однокомнатную квартиру. Гостиницы Виктор не любил из-за чрезмерного пафоса вестибюлей и любопытства администраторов, которые не чуждаются перлюстрации почты, если получают такое указание от соответствующих органов. Он предпочитал уединенные квартиры, без докучливых консьержей, со свободным графиком ухода и прихода. Поскольку несколько раз Касатин попадал в переделки, и ему приходилось возвращаться в комнату через окно, он ко всему прочему предпочитал нижние этажи.
Окна в доме уже не горели, время было за полночь. Виктор поблагодарил Фененко за то, что тот подбросил его, и договорился с ним о встрече на следующий день.
– Будем «на созвоне», как говорят в России! – подмигнул Глеб