Они минуту помолчали.
– Отличный тост.
– Желаю вам того, что сам я упустил. Берегите любовь. Да, что-то в этом духе.
До последней темы Марат жаждал спора, диалога. До того, как Иван помянул былое. Марату в принципе был свойственен поиск. Он искал спасения. Спасения от нескончаемой чреды дней и событий, которые не кончались, повторялись изо дня в день, не откладываясь в памяти. Время от времени у него появлялось чувство будто он в шаге от неуловимой истины и каждый раз посещало чувство будто он как нетерпеливы рыбак дергал и хотел вырвать рыбу из черной пучины воды. Еще чуть-чуть и вот оно могло быть открытие, которое изменит всю его жизнь. А возможно и жизни других людей.
– У тебя депрессия, друг мой, – невесело констатировал Иван.
– Согласен, – со смирением ответил Марат.
– Твоя остановка. И мое спасение. И твое…
Марат молча кивнул, вышел и захлопнул дверь.
Он решил поспешить, так как уже опаздывал на 15 минут. Даже если начальства нет, то пропускная система зафиксирует вход непунктуального сотрудника. В городе были массовые сокращения. Экономика трещала по швам. Марат не мог позволить себя потерять работу, однако и с привычкой опаздывать бороться было нелегко.
Весь день Марат провел в размышлениях. Работы было немного. Он вроде, как и работал: что-то печатал, отправлял, получал, читал, обсуждал с коллегами, звонил. Делал все что и каждый день, делал все тоже самое что и другие не больше, не меньше. Внешне ничем не отличался от остальных коллег, при этом его одолевали различные мысли.
В действительности, Марат думал о том, что теперь для него стало нормальным пить пиво или покурить травку. В какой момент жизни он счел возможным перестать стыдиться своих пристрастий он уже не помнил. Парня мучили угрызения совести, но ослабленная воля не давала шансов прекратить прожигать вечера. Факт того, что его знакомые и знакомые знакомых занимались тем же самым независимо от возраста, совсем не утешал. Он относился к тому сорту людей, которых чужое горе не грело.
Ответы на вопросы Марат старался находить в себе. Начинал изнутри, шел вовне и заканчивал там, где начинал. Своего рода прогулка: выйти из дома и вернуться. В этом был смысл. Если ты не возвращаешься к себе «домой», то это может вызвать последствия. Но он выявил своего рода квинтэссенцию, заключающуюся в том, что все те, кто уходят надолго в своих мечтаниях и не возвращаются, то те в действительности еще больше находятся в отправной точке – «дома», ибо путешественник всегда мечтает о доме. Те же, кто в себе – всегда во вне, потому что думают о противоположном.