«Ос… жно, две… зак… ются», – сквозь шипящие помехи донёсся искажённый женский голос из динамика. Затем раздался треск, выстрелил сноп искр, и название следующей станции осталось загадкой. Двери сдвинулись, скрыв изувеченного спецназовца.
Чёрный монстр шагнул вперёд, неотрывно глядя на Первого. Воин вскочил и врезался спиной в грудь врага. Чудовище резко опустило лапу ему на плечо и сжало пальцы. Припавший ладонями к стеклу дверей Первый чётко расслышал хруст переламываемых костей. Воин снова вскрикнул, но не сдвинулся с места. Кривясь от ужасной боли, он поднёс к лицу руку, удерживая гранату, и выдернул зубами чеку.
– Не надо! – отчаянно закричал юноша, стукнув кулаками по стеклу.
Поезд тронулся, и Первому осталось лишь наблюдать за тем, как монстр схватил Воина за голову, поднял его и широким взмахом метнул себе под ноги. Звук глухого удара больно отозвался в ушах юнца. Он увидел огромное кровавое пятно под разбитым трупом.
Прогремел взрыв. Вагон тряхнуло, и Первый повалился на пол, ударившись головой. Со стороны удаляющейся станции донёсся грозный гортанный гул.
Пошатываясь, юнец вскарабкался на сиденье и откинулся на спинку, безжизненно уставившись перед собой. Перед глазами мелькнула улыбка Воина, и откуда издалека послышались слова: «Всё будет хорошо».
Глава 5. Осмысление
– Вы мне верите? – спросил Аксель.
– Я верю в вашу честность, – без колебаний ответила Афина.
Она сделала несколько записей и отложила ручку, взглянув на собеседника.
– Вы верите тому, что я сейчас рассказываю? – невозмутимо настоял парень.
Девушка улыбнулась, на секунду прикрыв глаза.
– Я уверена, что вы меня не обманываете. Ваша вера в собственные слова очевидна, и у меня нет причин сомневаться в вас.
– Но, всё же, вам трудно поверить в то, что вы слышите.
Афина подалась вперёд. Её взгляд стал более внимательным и острым, а в улыбке мелькнули хитрые нотки.
– Вы сомневаетесь в моём доверии или в убедительности собственных слов?
Аксель замолк, выдерживая её взгляд. Потом потянулся вперёд, обхватил ладонями стакан с водой и пододвинул к себе. Он всмотрелся в потревоженную прозрачную гладь. Вода успокаивается, её поверхность выравнивается.
Как он должен ответить? Аксель до сих пор не понимает, зачем эта женщина пытается сделать из него сказочника. Он очень не любит вещи, которых не понимает – в них таится угроза, к которой невозможно подготовиться.
– Я… не сомневаюсь.
К чему эти петляния и длинные пути? Над Афиной ведь стоит какое-то начальство, которое требует отчётности, тем более в такой щекотливой истории. Хуже всего то, что он и сам чувствует себя неуютно, рассказывая о произошедшем без возможности всё сразу объяснить. Это как