«Умник!» – обрадовался юнец. Онемевшие уста отказались повиноваться, и он не смог произнести вслух имя воскресшего друга.
Никаких сомнений, это Умник. Первый улыбнулся. Нет, не Умник – Герой. Как он смог одолеть сразу двух чудовищ? Юноша огляделся, но так и не нашёл паучьих трупов. Вокруг лишь горы и закат.
«Что?»
Брови вскочили вверх. Какие ещё горы? Первый с непониманием посмотрел на Умника и в ужасе раскрыл рот. Окровавленный мужчина рухнул на землю. Маска Киллера с безумной улыбкой уставилась на юношу тёмными провалами глаз. Оглушительный гортанный гул сзади. Тело сцепило чем-то холодным и вязким. Опустив затравленный взгляд, он замечает, как его обволакивает чёрная жижа.
«Нет. Нет. Нет!»
Отчаянно уставившись вперёд, Первый видит Киллера и… больше никого. Где труп Умника? В растерянности и панике юноша зачем-то цепляется за мысль об исчезновении тела друга. Через секунду в глаза, уши и ноздри заползает холодная удушающая слизь. Не в силах сопротивляться, он задыхается, бьётся в конвульсиях, яростно желая лишь одного – умереть без боли.
– Эй!
***
– Эй! Держись! – призвал сильный мужской голос.
Короткая боль обожгла правую щёку, затем левую. Повинуясь резким ощущениям и зову неизвестного, Первый с трудом разлепляет веки. Перед взором выступило мужское лицо: тёмные волосы, серые глаза, небритый широкий подбородок, хмурый беспокойный взгляд, длинный шрам, пересекающий лоб и левую бровь, спускаясь до края скулы. Он влепил Первому ещё одну пощёчину.
– Давай, очнись уже! – потребовал незнакомец.
«Не Умник», – констатировал юноша, тяжело дыша.
Он покосился по сторонам. Вокруг всё тот же туман, тьма и полуразрушенные дома.
«Значит, приснилось. Снова».
В памяти почему-то отпечатался тот факт, что перед появлением чёрного чудовища труп Умника исчез. Неужели так было и в первый раз? А как теперь вспомнишь? И почему он уделяет этому столько внимания?
Борясь с головокружением, Первый вяло осмотрел незнакомца: чёрные штаны, того же цвета китель, бронежилет, беспалые перчатки и ботинки с мощной рифлёной подошвой. Также юноша заприметил налокотники, наколенники и лежащий рядом автомат.
– Вот так, сейчас, – произнёс незнакомец, придерживая Первого сбоку.
Он приподнял юнца и осторожно усадил на скамью. Откинувшись на спинку, Первый закашлялся и сплюнул что-то горькое. Плечо и ногу дёрнуло острой болью. Он скривился и повёл рукой, едва не завалившись набок.
– Что случилось? – промямлил Первый.
Он слишком измотан, чтобы ужасаться воспоминаниям о том, как его чуть не разодрали надвое.
– Эти… существа. Я думал, с тобой всё. Ты бился в припадках, был весь в мыле, – сухо отчитался оперативник.
– А что с пауками?
Спецназовец кивком указал за своё левое плечо. Перед крыльцом дома развалилась здоровая паучья туша. Ободранный кусок уродливой морды расположился чуть правее, брюхо испещрено ранами