– Ну да, – сама себе сказала Вика. – У меня галлюцинации. Или всё-таки это дом с приведениями? А вообще, мне это мне нравится. Чувствую себя необычной, как раньше. Нет, не буду думать, что я всё же сошла с ума от горя или просто температура. Поговори со мной ещё.
– Забыл сказать, завтра уже в девять придут менять сетевой кабель, – донесся крик издалека.
– Не, лучше о любви, – засмеялась Вика, утыкаясь головой в одеяло, чтоб не разбудить Климова громкими звуками. Но тут закашлялась, возвращаясь мыслями в реальность.
Её слабость вдруг показалась ей бессилием.
«Что бы я раньше подумала в этой ситуации о тех, кого исцеляла? Вялость, боль в горле и возможная потеря голоса. Какая мне от этого польза? Из-за слабости я осталась в Швейцарии. Рома говорил про неделю. Ладно, значит даю слово: неделю не рваться в Москву. Боль в горле? Сгусток-ёжик моих колючих слов. Я не кричала и не ругалась, когда мне было больно. Не выражала свои эмоции. Я снова сбежала от Алексея. Не поговорила с ним. И теперь наказываю его отсутствием понимания: где я и когда позволю говорить со мной. Кажется, я где-то читала, что молчание – самая жестокая форма психологического насилия. И вновь и вновь нет белого и чёрного. Я тоже делаю ему больно. А он всячески проявлял заботу обо мне».
Вика заставила себя встать, спуститься вниз на кухню, где остался рюкзак с вещами.
Оказалось, телефон разрядился. Взяв зарядку и телефон, она поднялась в спальню. Прикрыла дверь, чтоб не мешать Роману. Закуталась в одеяло, и принялась глубоко дышать, пока включался телефон.
Пришло сообщение, что Смолина звонил более десяти раз. Вика примостилась на полу у розетки и набрала Алексею.
– Привет.
– Привет, – тихо ответил он.
– Со мной все в порядке. Я у знакомого. Он тоже русский. У меня разрядился телефон. И я заболела.
– Это называется в порядке? – без эмоций спросил Смолин.
– Я жива и почти здорова. Только температура и слабость.
– Ты не вернёшься?
– Сегодня нет.
У Вики кольнуло сердце от этой фразы. Она дарила Алексею ложную надежду.
– Нет. Не вернусь, Леш. Но смогу встретиться с тобой, когда выздоровею, если хочешь.
– Хочу. Ты даже не представляешь, как мне было с тобой хорошо, и как мне сейчас плохо.
– Не представляю. И мне тоже сейчас плохо.
– Тебя бесполезно уговаривать приехать или дать адрес, откуда тебя забрать?
– Не надо, пожалуйста. Я обещаю позвонить завтра днём. А сейчас пойду спать.
– Хорошо. Я обещаю не приезжать сам, однако скажи, у кого ты. На всякий случай. Мне так будет спокойнее. Если ты будешь на связи, как обещала, я не буду тебя искать.
– Я у Романа Климова. Адрес не знаю.
– Мне этого достаточно, спасибо.
– Спокойной ночи, Лёш.
– Да, спокойной.
Мгновенного исцеления не произошло. Вика привалилась